Правда против лжи. О Великой Отечественной войне

Для победы немало сделали советские писатели. В годы войны их творчество было неразрывно связано с нашей борьбой против фашизма, стало «важным оружием военного времени», о чем с осуждением писали американские советологи. В учебнике «История русской советской литературы. 40–70-е годы» (1980) профессор А. Метченко отметил, что «четыре года Великой Отечественной войны справедливо приравниваются к столетию», тогда «советская литература показала пример служению народу, не имеющей аналогии в истории мировой литературы». Во время войны была особо короткая, особо интенсивная связь писателей с жизнью, с ее животрепещущими проблемами, что придало советской литературе особый настрой, особый пафос, связанный с открыто выраженной страстной любовью к отчей земле и испепеляющей ненавистью к захватчикам. Тогда наполнились новыми красками понятия «патриотизм», «Родина».

Г. Померанец рассуждал; "Можно ли было — после чудовищных потерь 41-го и 42-го года — дойти до Берлина? Да, можно, дошли, но за счет глубокого искажения народной души. С помощью вставшего из могилы призрака всемирного завоевателя, Батыя, Чингисхана. Такая победа — напиток ведьм. И народ, проглотивший его, долго остается отравленным и через несколько поколений отрава выступает сыпью — портретами Сталина на ветровых стеклах" (Зн.1993.№ 8. С163). Космополиты восхищались бы нашей душой, если бы мы подняли руки вверх. Для них любовь к России, стремление сделать ее великой державой — "напиток ведьм". Они утверждают, что Сталин «оказался несостоятельным в организации борьбы с фашизмом». Говоря о нашей победе, Данин считал: "Сталин тут был абсолютно ни при чем" (Лг. 12.06.1995). Интересная логика: если наши войска терпели поражения — был виноват Сталин, если побеждали — он не имел к этому никакого отношения. Белоцерковский повторил привычную мысль либералов: «Победу в конечном счете Красная Армия одержала не благодаря Сталину и его режиму, а вопреки им» (Нг.29.01.2000). Косолапов верно сказал: «Заявления типа «Победа была достигнута не благодаря, а, наоборот, вопреки руководству Сталина» следует по справедливости отнести к порождениям злобствующей глупости» (СР. 15.01.1998).

Сталин не «руководил фронтами по глобусу», как сказал Хрущев, но вместе с тем он допускал ошибки и просчеты в годы войны, вначале недооценивал работу аппарата Генштаба, недостаточно учитывал коллективный опыт командующих фронтами. «Поворотной вехой глубокой перестройки Сталина как Верховного Главнокомандующего явился сентябрь 1942 года, когда создалась очень трудная обстановка и особенно потребовалось гибкое и квалифицированное руководство военными действиями» (А. Василевский). Тогда он стал больше считаться с мнением работников Генштаба и командующих фронтами. Василевский заметил, что «в период войны, на заседаниях Политбюро или ГКО при обсуждении того или иного принципиального вопроса, касающегося ведения вооруженной борьбы или развития народного хозяйства, вопреки высказанному Сталиным мнению члены Политбюро довольно смело и настойчиво вносят свои предложения, и они Сталиным не отвергаются, но и охотно обсуждаются; и если предложение разумно, оно принимается. Точно так же и при работе в Ставке мы, военные, имеющие прямое отношение к вооруженной борьбе, вносим свои предложения, и Сталин считается с нами». Он спросил Ворошилова: «…неужели нельзя было раньше высказывать Сталину в необходимых случаях свои возражения?» Тот ответил: «Раньше Сталин был не таким. Наверное, война научила его многому. Он, видимо, понял, что может ошибаться и его решения не всегда могут быть самыми лучшими и что знания и опыт других могут быть полезными. Сказались на Сталине и годы: до войны он был моложе и самоувереннее» (451).

Шолохов, веря суждениям Жукова о выдающемся вкладе Сталина в нашу победу, считал, что "нельзя оглуплять и принижать» его деятельность: "Во-первых, это нечестно, а во-вторых, вредно для страны, для советских людей» и «прежде всего потому, что «ниспровержение» не отвечает истине". Сталин контролировал важные нити народного хозяйства страны, проделал колоссальную работу по созданию стратегических резервов и материально-технических средств. По мысли Василевского, он, «особенно со второй половины. Великой Отечественной войны, являлся самой сильной и колоритной фигурой стратегического командования. Он успешно осуществлял руководство фронтами, всеми усилиями страны» (445). Он «обладал гениальным умом…умел глубоко проникать в сущность дела и подсказывать военное решение» (Зн.1988.№ 5. С83).