Правда смертного часа. Посмертная судьба.

…Мы в Мюнхене, и нам нужно найти подходящую машину… Мы с Романом бегаем по огромным стоянкам машин в комиссионных магазинах, и ты останавливаешься перед той, которая станет Твоей Первой Машиной: огромный «Мерседес» серо-стального цвета с четырьмя дверцами. По сравнению с новой машиной он просто ничего не стоит».

Итак, 11 июня Высоцкий приезжает (прилетает?) в Бонн. Он проводит у Фрумзона не больше суток, жена Романа должна передать в Москву какие-то вещи. 12 июня поездом Высоцкий выезжает в Москву.

12-го же июня в парижском еженедельнике «Пари-Матч» появляется небольшая статья Агаты Гокар «Марина Влади: «Я без ума от Владимира, потому что вижу его раз в два дня». Статья иллюстрирована фотографиями, сделанными, по всей вероятности, еще в декабре 1979 года, тогда же и было записано интервью с М. В. Статья из разряда «светской хроники», ее содержание в резком контрасте с содержанием жизни В. В. и Марины Влади в июне 1980 года.

«Эти мирные картины жизни счастливой четы по-своему уникальны, так как Марина Влади (сыгравшая у Альберта Сорди в «Мнимом больном») и ее муж Владимир Высоцкий, женатые вот уже десять лет, видятся всего шесть месяцев в году — то есть как бы через день. Причина очень простая: общая профессия забрасывает их кого в Париж, кого в Москву. Но несмотря на долгие месяцы разлуки, Высоцкие уверенно опровергают старинную поговорку «С глаз долой — из сердца вон», их супружеская жизнь идет хорошо. Дважды или трижды в год разделенные расстоянием супруги в который раз с наслаждением встречаются в мезон-лаффитском особняке Марины или в московской квартире Владимира.

«В Москве у нас большая квартира с гостиной и двумя комнатами. Мы встретимся там этим летом, потому что Владимир <…> вновь уехал к себе на родину — играть в «Преступлении и наказании». Мы увидимся снова в начале лета. Наша жизнь была простой: когда я работала, он был со мной при малейшей возможности. А когда работал он, я старалась быть рядом».

В 41 год Марина оказалась в отсутствие мужа, одна в Мезон-Лаффите с Туки и Микой, немецкими овчарками, таксами Песиком и Точкой, а также с сыном Пьером, которому уже 20 лет, обучающимся в консерватории по классу гитары. Старший сын Игорь проводит каникулы на Таити, а Владимир, младший сын 16-ти лет, собирает жемчужные раковины в Полинезии, где живет его отец Жан-Клод Бруйе.

«Быть вместе — каждый раз праздник для нас. Мы не знаем черствости и скуки. Разлуки укрепляют нашу любовь, — утверждают супруги. — Мы счастливы такой жизнью»

(Перевод М. Левковой)

Наверное, очень непросто было прочитать это Марине Влади на следующий день после отъезда Высоцкого.

Приезд Высоцкого в Москву запомнили все, кто его встречал или видел в этот день.

Барбара Немчик: «В два часа ночи из Бреста позвонили таможенники. Они сказали, что Володя пересек границу и что его надо встречать на вокзале… Они говорили какими-то странными голосами, видимо, все вместе выпили. Естественно, Валера и Володя Шехтман поехали его встречать».

В. Шехтман: «Перед приездом, ночью, звонок из Бреста. Валера говорит:

— Послушай, я ничего не пойму.

Я взял трубку. Звонили таможенники — «под энтим делом». Володя их упоил! Потом весь вагон готов был носить его на руках, потому что никого не «шмонали». А еще он попросил таможенников позвонить в Москву, чтобы мы его встретили.

Едем на Белорусский — Сева Абдулов, Валера и я. Встреча была знаменательная — Володя был совершенно «в умат». Проводник завел нас:

— Быстро-быстро забирайте его…

Володя вышел на перрон: тут народ, тут милиция, тут вокзал — Белорусский! — а он ничего сказать не может».

Оксана: «Я тоже там была — просто приехала сама на такси. И когда мы его увидели издали — все стало сразу ясно. Володя стоял на перроне, держась за столб. Рядом — гора чемоданов. По-моему, мы поехали на Малую Грузинскую».

Б.Немчик: «Я осталась в квартире, вдруг позвонила Марина. Позвонила еще до их приезда, с ней разговаривала я. Она уже чувствовала, что что-то не в порядке…

Я открыла дверь и увидела Володю: просто сердце замерло. Он еле-еле стоял на ногах, просто — ужас! У ребят лица были подавленные».

В. Янклович: «Володя позвонил мне из Германии, звонил от Фрумзона, жена Романа передала два чемодана с вещами. Мы встречали Володю на Белорусском вокзале, — он был в ужасном состоянии… А дома он стал раздаривать эти вещи. А потом сказал, что у него отобрали таможенники. А когда он все это осознал, — это был, наверное, самый стыдный день в его жизни».

Сын В. Янкловича — Илья Порошин — тоже был в это время в квартире, он тогда еще учился в школе… «Володя привез два чемодана шмоток. На стульях, на дверях— везде были развешаны роскошные платья… И Оксана, как в Доме моделей, их примеряла…»

Б. Немчик: «Настроение было такое плохое, что было не до шмоток. Илья сказал «Дом моделей», по-моему, в отрицательном смысле… Что это похоже на базар».

Оксана: «Володя же видит, что мы все с такими кислыми рожами, — и он просто попросил, чтобы я примерила два платья, вышла и показала ребятам».