Правда выше солнца (СИ)

– Это называется «война», – гудит Тарвем.

Локшаа качает головой, глядя в глаза лежащему на дне ямы Айто.

– Ты уже решил, что бойня неизбежна, – говорит он. – И рассудил, что нужно быть на сильной стороне. Даже не подумав о том, чтобы этой силе противостоять. Ведь войны можно избежать, до сих пор можно! И мы всё для этого сделаем. Если, разумеется, не будут мешаться такие подонки, как ты.

Айто молчит.

– Могли погибнуть тысячи! – говорит Тарвем. – Сотни тысяч! Из-за тебя. Понимаешь?

Айто молчит. Хальдер шипит ругательства под нос.

– «Касательно территорий Лефны со стороны Владетельного Айто подчеркивается интерес к северной её части, от Верхнего Хребта до бухты Истабан. Со стороны Экваториальной Коалиции заявляется о полной политической незаинтересованности в этих областях», – дочитывает Локшаа и, скомкав, бросает листок в могилу. Бумага падает Айто на грудь и там остается лежать, медленно расправляясь.

– А что так мало задумал отхватить? – спрашивает Хальдер. – Только север? Отчего не захотел прибрать к рукам всю страну?

– Я так понял, они делили Лефну поровну с Коалицией, – замечает Тарвем. – И, похоже, наш друг узнал кое-что о рудных пластах глубокого залегания на севере. Догадываюсь, от кого.

– Сволочь! – цедит Хальдер. Призрачные крылья за спиной делают широкий взмах.

Локшаа отряхивает руки: после листка они кажутся грязными.

– Еще кто-нибудь хочет что-то сказать? – спрашивает он. – Напоследок.

– Я хочу кое-что сделать, – произносит Хальдер. – Эй, Айто, любовничек! Тебе хорошо видно?

Она поворачивается к могиле боком и, прижавшись к Тарвему всем телом, целует его – непристойно, глубоко, взасос. Айто глядит, не отрываясь. Слышно его дыхание, тяжелое, неровное.

«Довольно», – думает Локшаа и машет солдатам:

– Закапывайте!

Те подхватывают лопаты. Мокрый песок сыплется в яму – на ноги Айто, на живот, на грудь. Хальдер выскальзывает из объятий Тарвема и, утерев рот, жадно смотрит.

И тут Айто, наконец, разражается криком.

– Слепые черви! – вопит он. – Кретины! Трусы! Еще вспомните меня, когда весь Батим будет гореть в огне! И вы вместе с ним! Небо станет красным, как кровь рабов! Рабов-людишек! Ты сгоришь, Локшаа, сгоришь! Только кости останутся! А ты, моллюск, истечешь кровью, до последней капли! А тебя, шлюха, убьёт один из нас!..

Песок попадает Айто в рот, он принимается кашлять, хрипеть и давиться. Солдаты продолжают закапывать могилу – страх подстёгивает их, придаёт движениям суетливую сноровку. Звуки делаются глухими, прерывистыми, переходят в стоны. Затем становится тихо. Только слышно, как скребут и стучат лопаты.

Через несколько минут всё заканчивается. Передний план: небольшой холм свежей земли, смятая, истоптанная трава. Задний план: пепельные тучи, размытый дождём горизонт. Средний план: трое богов, которые совершили возмездие.

Хальдер тяжело вздыхает.

– Спасибо, что согласились сделать по-моему, – говорит она. – Локшаа, передай, пожалуйста, Орсилоре мои извинения. Знаю, она была против.

– Передам, – кивает Локшаа. – Хотя… Айто заслужил такое. Мнение Орсилоры – глупая прихоть. Богам не пристало сострадание. Сострадание есть немощь.

– Всё-таки зря растратили неплохой ресурс, – басит Тарвем. – Могли бы утилизировать его у меня в лаборатории. Считай, целая бочка валлитинара. Но раз ты решила…

Хальдер качает головой:

– Всё носишься со своим экспериментом? Да, мудака можно было убить по-другому. Но когда я думаю, что Керта... Что он с ней...

Локшаа трогает её за плечо.

– Керта погибла не зря. Если бы не она, мы бы не узнали об этом паскудном протоколе. Настоящее геройство. Иначе не скажешь.

Хальдер зажмуривается.

– Это ведь я, я велела ей шпионить за Айто, – сквозь зубы говорит она. – И я не была рядом с ней, когда она попалась. Когда он её вот так же закапывал. Когда...

Развернувшись, она идёт прочь – быстро, потом ещё быстрее. Затем пускается бежать. Крошечная фигурка на фоне огромного лазурного поля и огромного свинцового неба.

– Отойдём, – рокочет Тарвем. – Пусть даст себе волю.

Они, пятясь, отступают от свежей могилы. Солдаты продолжают стоять по стойке «смирно» у транспортёра, не понимая, что сейчас произойдёт.

– Прямо, двести шагов, бегом! – кричит Локшаа. Солдаты срываются с места.

Хальдер успела отбежать на порядочное расстояние. Вдруг она высоко – на три своих роста – подпрыгивает и повисает в воздухе, расставив руки крестом.

– Сейчас, – бросает Тарвем.