Правдивая история попаданки

  - Шантажировать Алериса мной? - хмыкнула я. - Да это, скорей всего, тоже спровоцирует нападение под девизом 'Вырвем Спасительницу из лап людей!'

  - И что же ты предлагаешь? - ядовито поинтересовался мужчина, снова наклоняясь надо мной.

  - Мне нужно попасть в Торисанэль непойманной.

  - Тебе нужно закрыть рот и не злить меня. Поднимайся, больше нет времени на пустую болтовню. - до чего твердолобый, а?

  - Развяжи, я так на лошадь не сяду.

  - А кто сказал, что ты будешь на ней ехать? - саркастически улыбнулся мужчина, наслаждаясь моей вытянутой моськой несколько мгновений, но потом все-таки снизошел и распутал веревки на ногах.

  - Руки?

  - Нет. - отрезал Арвидас, взбираясь на Лина.

  - Прости. - еле слышно прошептала я жеребцу, который тыкался в мое плечо. Бедный Лин, ему придется везти двоих. Я вспомнила Керену и зажмурилась. Нет, я не позволю такому повториться. Если надо, то буду идти пешком, лишь бы не загубить такое доброе и умное животное.

  - Долго еще?! - недовольно гаркнул мужчина... требовательно протягивая руку. Я, уже поставившая левую ногу в стремя, замешкалась, но деваться было некуда - без его помощи не залезть. Хоть Арвидас и выглядел измученным, все же он был достаточно силен, так что один рывок - и я в седле.

  - Отдай стремя. - пару минут спустя дошел до кондиции мой визави, когда я и не подумала уступать левое стремя.

  - И лишиться единственной опоры? - показала ему язык в спину я. Ну да, теперь-то я ехала сзади, на крупе* Лина, и если он резко шарахнется в сторону чего-то испугавшись, я улечу на бок, ибо задняя лука* седла, за которую я придерживалась, не спасет. - Тогда развяжи и руки.

  - Как для пленной, ты слишком наглая. Сейчас не поленюсь и верну тебе средство временного молчания. - угрожающе процедил спутник. Я саркастически хмыкнула и на зло два раза несильно коснулась пяткой левого бока Лина. Тот хозяйку слушался куда охотней какого-то левого мужика и тут же свернул вправо. Помню, когда-то для меня открытием Америки стало то, что повод - лишь вспомогательное средство управления лошадью. Главное - шлюс* и шенкель, причем шенкель дается на противоположный бок лошади, тем самым выравнивая ее корпус. 'Правый повод, левый шенкель!' любил повторять Аэрн. Хотя, можно (и даже нужно) было уметь обходиться без дергания повода, особо чувствительные лошади реагируют на движения пальцев всадника, когда сама рука остается на месте - это высший пилотаж. Да и вообще Аэрн говорил, что в идеале движений наездника совсем не должно было быть заметно - должно складываться впечатление, что лошадь сама все делает, хотя это же далеко не так.

  Аэрн мой маневр не заметил, повернул Лина в нужную сторону. Когда это произошло в шестой раз, он взбесился.

  - Прекрати!

  - Развяжи. Это же проще сделать, чем все время следить за лошадью.

  - Бесовское отродье!

  - Я не убегу. Некуда. Не смогу тебе ничего сделать - ты сильней. Да и тогда... тебя ранили, я же не убила тебя, помнишь? Хоть и могла. - выставила руки вперед. Он поколебался, но все-таки вытащил кинжал и разрезал веревки. - Спасибо. - тихо поблагодарила я, убирая ногу со стремени. С развязанными руками держать баланс было несравнимо легче.

  - Дальше советую держаться. - спустя пару часов глухо сказал Арвидас, когда лес начал редеть.

  - Легко сказать. За тебя, что ли?

  Но ответа не последовало, а ведь молчание - знак согласия. Да и другого ничего не оставалось - галоп или тем более рысь не сравнить с неспешным шагом. Я несмело положила руки на мужскую талию. По тому, как Арвидас напрягся, можно было судить, что приятного в этом вынужденном прикосновении для него было мало. Впрочем, как и для меня - он все еще оставался врагом и предателем. Но мужчина снова смолчал, а через пару минут мы неслись узкой проселочной дорогой.

  ***

  Полдневного бешеного ритма, заданного Арвидасом хватило, чтобы чертовски устать самим и измотать ни в чем не повинное животное.

  - Остановись. - твердо сказала я, изнемогая от жары и жажды.

  - Мы все еще на территории вампиров, дура. - отрезал мужчина.

  - Ну а ты 'при дуре', значит придурок. Если на нас солнце так действует, сомневаюсь, что они даже в своих балахонах до пят сейчас из тени высунутся. Останови, или это сделаю я!- уступать этому чурбану я была не намерена. Арвидас ругнулся на непонятном толи языке, толи наречии, но Лина остановил. Было видно, что он тоже жутко устал, и трясся в седле на одной только силе воли, и мое истерическое требование стало для мужчины неким оправданием для паручасового отдыха.

  Искали воду мы вместе, поили и купали Лина тоже. Верней, все это делала я под неусыпным надзором Арвидаса, который постоянно ждал подвоха или попытки побега. Я же над этим хмуро размышляла, но ничего пока не предпринимала, усыпляя недоверие. Полезным надсмотрщик оказался разве что однажды - когда показал еще пару видов ягод, которые были вполне сьедобны для человека. Подождав, пока солнце стало уже не так припекать, мы снова отправились в путь, и я то и дело всеми правдами и неправдами пыталась заставить спутника давать больше передышек жеребцу.