Правдолюбцы

Карла отпрянула:

— Потом. Мне надо еще подумать.

— Не понимаю, почему ты столько возишься с этим эссе, — раздраженно сказал Майк. — Ты пользуешься их рекомендациями?

— Конечно.

Агентство сопроводило написание автобиографии рекомендациями, в которых предлагалось, между прочим, ответить на следующие вопросы:

• Каковы были методы воспитания в семье ваших родителей?

• Какие отношения были у вас с родителями и братьями-сестрами в детстве?

• В каких отношениях с родителями и братьями-сестрами вы находитесь сейчас?

• Каков уровень вашего образования? Нет ли у вас намерения повысить этот уровень?

• Кем вы работаете? Приносит ли вам работа удовлетворение?

• Каковы наиболее значительные успехи и неудачи в вашей жизни?

При взгляде на этот вопросник у Карлы каждый раз опускались руки. Ей казалось, что честные и точные ответы потребуют нескольких месяцев упорного труда и не менее 10 000 слов.

— Зачем ты ешь? — всполошился Майк, увидев нектарин. — Мы же очень скоро будем ужинать.

Карла виновато вытерла рот и положила недоеденный нектарин на тумбочку.

— Я только заморила червячка, — объяснила она. — Так я меньше съем за ужином.

— Кстати, а чем нас собираются потчевать? — Майк до сих пор не оправился от последнего ужина на Перри-стрит, когда Одри вытряхнула из банки спагетти с фрикадельками, а потом разрезала этот желеобразный цилиндр на порции.

— Вроде бы еду заказывают в ресторане.

— Уф, какое облегчение! — Он начал раздеваться. — Сдается, сегодня — весьма подходящий момент, чтобы объявить об усыновлении.

— Даже не знаю, милый, — нахмурилась Карла. — Ведь это мамин день…

— Ну и что? Она будет в восторге. Лучшего подарка и не придумаешь.

Карла сомневалась, что известие о том, что она вот-вот станет бабушкой, способно вызвать у Одри восторг:

— Ну… если ты так считаешь… — И крикнула вслед мужу, который отправился принимать душ: — Милый, если мама заведет разговор о выборах, пожалуйста, промолчи.

— Но когда меня спросят, мне придется высказать свое мнение, — крикнул он в ответ.

— Прошу, не надо. Ей и так известно твое мнение…

Майк вернулся, на сей раз в полотенце, обмотанном вокруг бедер.

— Я не стану слушать лекций о профсоюзной политике.

— Но вы затеете спор, а у нее день рождения…

— Пусть не затрагивает эту тему, если хочет избежать споров, — небрежно бросил Майк.

На Перри-стрит дверь им открыла Одри; вид у нее был такой, словно она только что проснулась.

— Поздравляем с днем рождения и желаем счастья! — громко отчеканил Майк.

— Какое может быть счастье в пятьдесят девять лет, — вяло отозвалась Одри, запуская пятерню в нечесаные волосы.

Игриво вытаращив глаза, Майк переспросил:

— Пятьдесят девять! Иди ты! Больше тридцати тебе никак не дашь!

— Ладно, Омар Шариф, — Одри двинула в глубь дома, — сбавь обороты.

Войдя по пятам за матерью в гостиную, Карла не удержалась и охнула. Привычный беспорядок в доме на Перри-стрит деградировал до полноценной грязищи. Пол был завален одеждой и старыми газетами. На телевизоре, рядом с переполненной пепельницей, усыхала надкушенная печеная картофелина. Комнату пропитал сладковатый запах гнили.

— Когда в последний раз приходила Сильвия? — спросила Карла.

— В понедельник. — Одри огляделась вокруг: казалось, она только сейчас увидела, на что похожа ее гостиная. — Но я отослала ее. Мне нездоровилось.

Наступила неловкая пауза.

— А мы с подарком, ма! — Майк вручил имениннице бутылку вина и большой прямоугольный сверток.

— О, как мило. — Одри сложила подношения на кресло.

— Иду за бокалами, — сказала Карла.

— Хотите открыть бутылку немедленно? — остановила ее мать. — Может, подождем гостей? А пока возьмите пиво в холодильнике…

Убегая на кухню, Карла бросила взгляд на Майка. Она не обиделась на то, что недотягивает до квалификации «гостьи» в понимании Одри, но муж был явно раздосадован.

На кухне воняло еще отвратительнее, а беспорядок превосходил всякие пределы. Из трех раскрытых мешков с мусором сочилась какая-то противная коричневая жижа, подошвы прилипали к грязному линолеуму. Источник вони Карла обнаружила в кастрюльке на плите — прокисший куриный суп. Она торопливо накрыла кастрюлю крышкой.

— Мама, — позвала Карла, — с каких пор на плите стоит суп?

— Что?

— Сколько дней куриному супу?

— Супу? — слегка забеспокоилась Одри. — Нет-нет, не ешь его. Джин сварила этот суп на прошлой неделе. Он мог уже испортиться.