Праведник

— Жаль, я думал, ты расскажешь мне о специфике работы и введёшь в курс дела.

— Дела? Не смеши меня, мой юный друг. В данный момент у нас нет ни одного дела в разработке, наша контора — это международная организация.

Наша задача — помогать местным властям распутывать дела, связанные со всякой чертовщиной, плюс, в особо тяжёлых случаях нас вызывают для проведения обрядов экзорцизма. В остальном же вся наша работа сводится к рутинному копанию в бумажках и прочей ерунде. Здесь тебе не Ватикан. Тут всё устроено иначе, русские не верят ни в Бога ни в чёрта. Нашу организацию возродили лишь в девяностые годы. Ты, конечно, не слышал про это.

— Это совпало по времени с захлестнувшей страну волной бандитизма?

— Как ты понимаешь, это всё из-за того, что никто не контролировал сущности, прорывающиеся с той стороны.

— Ну а почему этот отдел находится здесь? Какое дело Риму до этого места?

— Андреа, это высокая политика и не нам судить о причинах нашего здесь нахождения. Думаю, что ответ кроется в искалеченной энергетике этих мест. Ты ведь заметил, что тут почти не бывает солнца? Вот и лихорадит наш славный город от проявления всякой бесовщины. Что мешает духу подселиться в тело незадачливого туриста, сесть в самолёт и творить жуть уже на территории Рима? Правильно, ничего не мешает.

— Кстати, Джус, я тут во время полёта обезвредил одну проклятую вещицу.

— Ты про это? — енот показал мне шкатулку.

— Ах, ты…

— Ещё одно правило — будь всегда начеку. Андреа, может, покажешь, в каком кармане твой бумажник, а то я его не смог найти.

— Джус, ты ведь понимаешь, что содержимое шкатулки опасно?

— Понимаю, но ничего не могу поделать со своей натурой. Даже босс смирился с моими выкидонами. Извини, такова моя природа.

Я требовательно протянул руку. Енот тяжело вздохнул и вернул мне украденное.

— На, держи. Теперь будешь знать, что если кто-то лизнул твой зад, нельзя расслабляться, это всего лишь смазка.

Я поспешно убрал артефакт обратно в карман.

— Раз ты так хорошо обо всём осведомлён, значит в курсе текущих отношений нашей церкви и местной.

— Конечно.

— Хорошо, тогда расскажи о местной церкви и о её позициях. Неужели здешним церковникам не под силу самостоятельно решить проблему нечисти, зачем нужны мы?

Енот вздохнул и почесал брюхо.

— Дело не в слабости местной церкви, а во влиянии на умы верующих. Риму просто жизненно необходимо постоянно расширять сферу своих интересов, поэтому мы и вынуждены работать вдали от солнечной Италии, — енот задумался. — Давай услуга за услугу, я рассказал тебе, что знаю, а ты ответишь на мои вопросы.

— Хорошо, договорились, — я пожал протянутую енотом лапу.

— Ты ещё не в курсе, кого назначили на место погибшего оперативника?

— Без понятия, но в аэропорту меня встретила молодая девчонка. Старший лейтенант Анастасия Соболева.

— Ну и как она тебе?

— Ничего, симпатичная, рыжая и зеленоглазая.

— Да я не про внешность, а про профессиональные качества.

— Честно говоря, не было времени их оценить.

— Всё с тобой понятно, наверняка всю дорогу пялился на её сиськи, — енот закрыл лапами глаза и запричитал. — Не успел сойти с трапа самолёта, а уже запал. Дела…

— Да нее, брось, Джус, мы с ней знакомы пять минут.

— Андрея, не лепи горбатого, по моим расчётам вы должны были приехать гораздо раньше, может, расскажешь, где вас носило?

— Извини, но мне не до этого, после перелёта жутко хочется спать.

— Ну-ну, ты как трусливый заяц, бежишь от серьёзного разговора.

— И ничего я не бегу.

— Бежишь.

— Нет.

— Да.

— Нет.

— А вот и да. Если ты забыл, я енот и у меня нюх, на такие вопросы. Учти, салага, твои личные отношения не должны мешать работе, иначе я буду вынужден изложить свои наблюдения в отчёте.

— Ты меня шантажируешь?

— Нет, я как более опытный и мудрый сотрудник нашей базилики предостерегаю тебя от ошибок. Ты совсем не знаешь русских женщин, это тебе не смазливые итальянки.

— Ладно, Джус, поговорим об этом позже, а теперь давай я дам тебе полсотни евро и ты закажешь нам пиццу.

— Так с этого и нужно было начинать.

Купюра исчезла в лапах моего коллеги. Мордочка енота прямо расцвела от удовольствия, он соскочил на пол и махнул мне лапой в сторону апартаментов.

— Иди пока приведи себя в порядок.