"Правила"

Свирепая волна белой обжигающей ярости затопила грудь. Я оказался в ловушке. Твою мать. Я был просто загнан в угол.

-Эй? Зейн? Ты тут? - Рейчел помахала рукой перед моим лицом. Не дождавшись реакции, обменялась лжеобеспокоенным взглядом с Треем, идеально играя свою роль.

Если только....

Мозг, несмотря на все еще медленную работу, в быстрой вспышке выстроил знакомые части схемы: Рейчел, жертва, Ариана Такер, унижение. Стоило совершить небольшое усилие, как куски плана легли вместе в совершенно другом порядке, в таком, о котором, я мог поспорить, Джейкобс даже никогда не задумывалась.

Рейчел стоит попробовать взглянуть на мир своих интриг с другого угла. Ничего слишком драматичного - я не такой идиот. Просто что-то, что заставит ее подумать дважды. Может быть, мне никогда и не удастся сбросить со своей спины отца, но Рейчел – другая история.

Мрачная улыбка растянула мои губы.

- Конечно, я в игре.

Трей кивнул в знак одобрения. Рейчел завизжала и бросилась в объятия парня, затем довольно подмигнула мне.

Я с трудом подавил желание закатить глаза.

Если Рейчел хочет игру, она ее получит. Всё, что я должен был сделать, это убедить Ариану Такер сыграть вместе со мной.

Глава 5 (Ариана)

В лаборатории за мной постоянно кто-то наблюдал. Меня не оставляли ни на минуту. Одна стена в комнате была стеклянной и могла превратиться из темной в полупрозрачную, единственным нажатием кнопки. И это происходило довольно часто. Иногда посреди ночи (свет, как правило, был включен, чтобы можно было наблюдать, как я справлюсь с отсутствием сна). Во время приема пищи (например, первый раз попробовав мороженное, мне захотелось выплюнуть его, оно показалось слишком холодным). Или в ходе просмотра очередного обучающего видео. Будь то военная хронология или тщательно подобранная смесь современного американского программирования, преподающая мне искусную стенографию, которую люди используют в повседневных взаимоотношениях.

Я взрослела, ожидая исчезновения этой «стены» в любую секунду. Пространство по другую сторону стекла, заполненное мониторами и компьютерами, всегда было полно людей, отслеживающих мои передвижения, измеряющих каждое изменение моего пульса, дыхания или мозговых волн. Там так же были камеры, которые записывали то, что я делала, когда думала, что за мной никто не наблюдает. Это работало только до тех пор, пока я не подросла настолько, чтобы понять, что они не имеют права допрашивать меня о том, чем я занимаюсь, когда "стена" поднята. К слову, для ученных, имеющих по несколько степеней, они были не очень умны. Однажды узнав, что иллюзия приватности, которая была у меня, ничего на самом деле не стоит, я стала прятаться под кроватью с простыней, свисающей через край, блокировавшей им обзор, когда мне нужно было уединиться.

В общем, я привыкла чувствовать, что за мной постоянно кто-то наблюдает - это было нормой для меня. Помню, во время первой ночи, проведенной в доме отца, я заставила его оставить мою дверь открытой. Идея приватности, какой бы волнующей она не была, пугала своей новизной. Я никогда раньше не находилась в комнате абсолютно одна.

И у меня ушла неделя, чтобы привыкнуть к самой мысли. Пожалуй, меня можно было назвать самой подозрительной школьницей своего времени. Я никогда не могла стряхнуть ощущение, что за мной наблюдают, что «GTX» где-то рядом и готовы вот-вот налететь и забрать меня назад. Мир казался огромным (и таким шумным), и каждый человек в нем смотрел на меня.

Если бы я делала это не ради отца, я, скорее всего, давно бы сломалась. Превратившись в параноидальную отшельницу, живущую под кроватью и никогда не снимающую шапочку из фольги. Кстати, могу с уверенностью сказать, что последнее нисколько не спасает, даже имея двойной слой, говорю как человек, способный читать ваши мысли.

Но худшего не случилось. Отец научил меня, что люди замечают только то, что точно отличается и выделяется среди прочего. И кричать на незнакомца, пытающегося заговорить со мной, больше походит на девиантное поведение, нежели все остальное. Но даже в этом случае у отца имелся «спасительный круг». Мое необычное поведение всегда можно было оправдать психологической травмой, из-за долгого пребывания в больницах, потерей матери, переездом на новое место.

Моей целью стало влиться в общество, стать незаметной ради собственной защиты и защиты отца. Это обернулось игрой для меня. Я успешно морочила всем голову. Но время от времени и мне были не чужды ошибки. Когда ваши познания о реальном мире в основном состоят из того, что вы видите по телевидению, вы, вероятно, подумаете, что многие сумасшедшие вещи тоже возможны. Мне пришлось быстро улавливать смысл и разбираться со всем этим. Отчаяние - мощный мотиватор.

Но, несмотря на это, даже сейчас, спустя годы, я все еще страдаю случайными всплесками паранойи. Когда кто-то смотрит мне в глаза на секунду дольше обычного или когда чья-то машина проезжает мимо нашего дома дважды за последние несколько минут. Заблудившиеся доставщики пиццы - воистину проклятье моей жизни.