Правила абордажа

Только скрылись последние бегущие, как Игорь с Шуриком оказались уже в казарме. Дневальные, как они и предполагали, смотрели в окно и не ожидали нападения. Два выстрела прозвучали одновременно. Оружейная комната представляла из себя вовсе и не комнату. Просто вытянутое помещение казармы в самом конце было перегорожено металлической решеткой. К решетке приник мальчик.

– Андрей? – спросил Игорь.

– Да. Вы за мной?

Кордебалет уже сбивал замок с решетчатой же двери. Подхватив мальчика под руки, они устремились к выходу. На крыльце увидели Сохно. Он махнул им рукой в сторону гаража. В «КамАЗ» сел Кордебалет. Выбил ворота ангара, развернулся и без задержки протаранил въездные ворота. «Уазик» следовал через двадцать метров. Шурик свернул в сторону, пропуская его, выскочил из «КамАЗа» и вбросил в кабину гранату. Через три секунды он был уже в «уазике». Сзади грохнул взрыв. «КамАЗ» загорелся.

Согрин сидел за рулем, газовал и одновременно набирал на телефонной трубке номер. Ответили ему сразу. Ждали.

– Это Согрин. Все в порядке. Мы на машине. Следуем в сторону Надтеречной. Высылайте вертолет. Опознавательный сигнал – две зеленые ракеты. Иначе собьем... – пошутил он.

Глава 10 МАКАРАДЖИЧ ИГРА В ПРЯТКИ

В этих местах осторожность следовало соблюдать десятикратную. Здесь, между границами Мекедонии и Албании, боевики чувствуют себя как на собственной кухне и в атаку ходят чуть не в тапочках. Сербские части сюда редко заглядывают. Только на время трудных рейдов. И только с затяжными, безостановочными боями, с неизбежными потерями. Хотя Слава рассуждал здраво – большие и сильные части не могут проникнуть на вражескую территорию незамеченными. А небольшие мобильные группы, хорошо подготовленные и умеющие скрываться, как лесные тени, сделают это достаточно легко, потому что они и в самом деле «тени».

На очередном привале Слава снял с плеч ранец с маленькой радиостанцией. Попробовал пробежаться по «чужим» волнам. Ничего интересного он не услышал. Шумы, шумы, шумы, случайные переговоры о поставках продовольствия, опять шумы. Станция была, конечно, очень слабой и рассчитана только на радиус действия в пятнадцать километров. В принципе этого хватало для обеспечения координации действий группы. Перед тем, как переключить станцию на свою волну, Слава в последний раз повернул ручку настройки и сначала проскочил мимо, услышав только обрывок слова, потом вернулся и услышал разговор. Говорили по-немецки.

« – ...Они от всех это прячут.

– Вы же союзники. Зачем им прятать от вас? – Второй голос был с сильным акцентом. С явным – что показалось сначала удивительным – кавказским. При разговоре на немецком кавказский акцент выглядел несколько странновато, но угадывался легко.

– Очень они считаются с нами...

– Послушай, Йохан. Ты неплохо зарабатываешь у нас. Неужели тебе помешает миллион баксов... Такая удача только раз в жизни бывает. Пошевели мозгами, придумай что-нибудь. А иначе наша дружба кончится. Мне не нужны сотрудники, которые не в состоянии выполнить свою задачу. Понимаешь, чем это может для тебя кончиться? Я не финансовую сторону имею в виду. Понимаешь?

– Шамиль, я никогда не был трусом. Мне угрожать не надо. Я и так делаю, что могу.

– Так постарайся, как следует постарайся и сделай то, что не можешь. За такие деньги можно сделать все, что угодно. Если постараться. Все. Связь закончена», – последние слова произнесены резко, по-командному и даже с заметной угрозой.

Интересно. Когда мысли направлены строго в одну сторону, любой разговор легко принять за интересующий тебя. Слава понимал, что может ошибиться, но все же слишком многое совпадало. Американцы прячут испытания от союзников. К албанцам прибыли чеченские наемники. Чеченцы интересуются испытаниями. Все сходится. Надо следить за этой станцией.

Он запомнил волну, на которой она работала. Слышимость, хотя вокруг были горы, несомненно, экранирующие передачу, была прекрасная. Говорили люди, находящиеся неподалеку. Радиус пятнадцать километров. Пятнадцать... Слава раскрыл карту. Граница рядом. По ту сторону стоит какая-то натовская часть. Следует узнать – какая. Если там немцы, то, значит, один корреспондент известен. А кто второй? Что рядом находятся две сильные албанские базы, Слава знал. Туда с десятком солдат, даже таких, как у него, не сунешься. Но порыскать вокруг можно.

– Подъем, – скомандовал он. – Новая задача.

Командиры троек склонились над картой. Базы косоварских сепаратистов здесь обозначены не были, как и минные поля. Слава показал их расположение. Показал, где стоит натовская часть. Тем, кто пойдет в Македонию, задачу поставил конкретную – кто там, американцы, французы, голландцы? Про немцев он умышленно не упомянул. Если там стоят немцы, хорошо. Значит, возможно нахождение корреспондента именно там. Если стоят войска другой страны, ребята выяснят. Нацеливать на поиск конкретных людей не стал. Не подойдешь же к натовцам и не спросишь про национальность. Пусть выяснят все предельно точно.