Правила абордажа

– Пять человек, – констатировал в микрофон Хаймлет. – Как бы к ним подползти...

– Обходим сбоку. Из-за склада.

Убирать часовых в самом центре лагеря, при всем риске, было необходимо. Отсюда разводящий поведет смену к воротам. И обнаружит трупы. Тогда – тревога.

«Тени» проползли за палатками в сторону, чтобы угол модульного сборного здания скрывал их. Двое обежали небольшое здание с другой стороны.

– Мы на месте, – услышал Слава сообщение в подшлемнике. – Готовы.

– Вперед! – скомандовал он и сам вместе с Хаймлетом свернул за угол.

Противник в трех шагах. Автоматы Калашникова у часовых за плечами. Успеть выстрелить они не смогли бы при всем желании. И вообще, они никак не ожидали нападения в центре своего лагеря. И пока пытались понять, что происходит, пока повернулись в сторону Макарова и Хаймлета, нож Славы и саперная лопатка эфиопа уже пришли в движение. Одновременно ударили лопатки с другой стороны. Никто не успел даже вскрикнуть, как все было кончено.

Теперь – склад. Замок проблемы не составил, хотя визгливо скрипнул, когда его срывали. Тела часовых за ворота, внутрь. Один человек на посту – вместо часового. Трое в склад.

Маркировку оружия Славе разбирать не надо было. Оно со складов или югославской, или албанской армий. Там и там вооружение в основном еще советских времен. Нужное нашлось почти сразу. Только командир искал одноразовые гранатометы «муха», а нашел кое-что получше – барабанный «РГ-6». Дольше пришлось поискать запас гранат. Нашел в противоположном углу. На ящике стояла маркировка «ВОГ-25 П». Насколько Слава вспомнил, «П» – это означает подпрыгивающие гранаты, которые разрываются на высоте полуметра от поверхности земли и буквально выкашивают траву в радиусе пяти-шести метров вокруг. Потому гранатомет и прозван «газонокосилкой».

– Командир, мины... Португальские. С часовым механизмом... Как на это смотришь?

– Делай! – скомандовал Слава.

Хаймлет быстро нашел неподалеку и ящик со взрывателями, сначала, как и полагается, завел часы, потом присоединил взрыватель к мине.

Вооружившись тяжелыми гранатометами и запасшись туго набитыми подсумками с соракамиллиметровыми гранатами, группа осторожно прикрыла дверь, навесила замок и быстро двинулась в сторону ворот. Очень хотелось бы пройти через ворота противоположные, их открыть – там часовые, как и разводящий, не ожидают нападения изнутри, но тогда пришлось бы пройти мимо штаба, где еще горит свет, и мимо расположенного рядом караульного помещения. Кто-то может случайно выглянуть – пепел с сигареты понадобится стряхнуть. Кроме того, палатки в этой стороне лагеря заселены. На близкой дистанции против множества врагов гранатометы не помогут.

К выходу пронеслись вихрем. Уже за воротами Слава дал команду:

– Бегом, на ту сторону...

Они даже не слишком старались спрятаться, так торопились. Слава бежал и думал о том, как попадает сюда, за границу, такое оружие. Ладно, автоматы Калашникова – это понятно. Но вот этот гранатомет, насколько Слава знает, еще не стоит на полном вооружении в Российской Армии. Его только испытывают. Появился он сначала в Чечне. И появился не в российских частях, а у боевиков. Тоже нонсенс. В Российскую Армию попал позже. У югославских сил этого оружия нет. А у албанцев уже есть.

О сильной оружейной мафии в России, вывозяшей оружие за границу, слухов было много. Но раньше думалось, что это только слухи. А теперь вот сам с таким столкнулся. Мафия всегда поддержит мафию. Албанцы сильно связаны с наркомафией. Есть, выходит, связи и с оружейной.

– Хай, сколько осталось до взрыва?

– Две минуты.

– Заряжайте, – скомандовал Слава, не останавливаясь.

Они были уже на боковой стороне. Здесь, как капитан рассмотрел еще в бинокль, отдельный пост. И потому пришлось свернуть от шальной пули на склон горы. Но оттуда стрелять было еще удобнее. До палаток метров двести пятьдесят. Гранатомет «РГ-6» стреляет на дистанцию до четырехсот метров. Сверху может и подальше достать. Подходить ближе просто опасно: склад ахнет так, что слабое модульное здание разнесет на кусочки. И осколки разлетятся далеко.

Они еще продолжали бег, одновременно посматривая в сторону лагеря, когда раздался сначала густой, как эхо тяжелого колокола, гул, показавшийся неестественно долгим, потом с треском разорвалась крыша из профилированного стального листа, и в небо вырвался страшной силы огненный столб. И только потом, одновременно с мощным грохотом, разнесло все здание. С половины лагеря взрывной волной сорвало палатки.

Прожекторы – те, что уцелели – включились через несколько секунд. Боевики забегали среди сорванных палаток. Толпа вывалила на плац, другая собралась возле штаба. Плохо их научил Рембо! Разве можно так кучковаться...

– Пора. Огонь!

Они успели выпустить по три барабана – всего семьдесят две гранаты, следовательно, почти четырнадцать с половиной тысяч осколков, прежде чем командир дал команду к отходу. Лагерь Рембо перестал существовать как боевая единица.

– Первый. Я Второй. Как слышите?

– Почти ничего не слышу... – пошутил Слава. – Все уши заложило. Как у вас?