Правила Барби

– Джефри, – позвала меня Эстер, и Барбара, изогнув шею, взглянула мне за спину. Ее глаза придирчиво оглядели мою спутницу, а затем Эванс едва заметно вскинула бровь и поджала губы. Если за пять лет ее невербальные жесты не изменились, то я бы сказал, что она испытывает недовольство, граничащее с ревностью. И мне хотелось бы проверить свою догадку, но я буду последним мудаком, если нагло воспользуюсь всей этой ситуацией. Как бы сильно мы не недолюбливали друг друга, светловолосой кукле здесь не место.

– Тебя никто не держит, уходи, Эстер, – бросил я, даже не обернувшись к девушке, с которой сегодня собирался переспать. Вместо этого я смотрел в глаза той, с кем совершенно точно никогда не буду спать, а она смотрела в мои глаза. Нечто странное не давало нам обоим отвести взгляда. В моей голове возникла бредовая мысль податься вперед и коснуться ее губ, чтобы узнать, по-прежнему ли они сладкие и мягкие как пять лет назад.

Простой интерес, ничего более.

– Никто не держит? – заверещала Эстер, не беспокоясь о свидетелях ее странной истерики, которую мне еще ни разу не доводилось видеть. – Если ты не забыл, я кое к чему готовилась и мне нужна твоя помощь вечером.

Я вздохнул и первым отвел взгляд от лица Эванс. Затем достал из кармана брюк телефон и отправил Эстер сообщение с коротким номером.

– Что это? – спросила она через секунду, когда прочла мое сообщение.

– Номер гребаной больницы, если ты не в состоянии самостоятельно вытащить из себя вибратор, – сказал я, оборачиваясь к ней. Вокруг нас раздались изумленные возгласы, Эстер сначала стала белой, словно лист бумаги, а затем побагровела от стыда и злости.

Она подошла ко мне и попыталась ударить меня, но я успел поймать ее руку.

Возгласы стихли.

– Так перенапряглась, – безэмоционально заметил я. – Он все еще не вылетел из тебя?

– Да пошел ты! – Эстер отшатнулась от меня и убежала.

Я несколько секунд смотрел ей вслед, раздумывая, не был ли я слишком груб с ней. Что-то мне подсказывает, что с Эстер у нас секса больше не будет.

Глава 10

Джефри

– Кажется, подружку ты потерял, – скучающе сказала Эванс, обхватывая руками железные прутья.

– Не переживай у меня есть еще парочка.

– Фу! Ты отвратителен, – брезгливо сморщив маленький нос, ответила Эванс. Я пригляделся к ее лицу. Что-то изменилось, помимо появившихся выразительных скул и уменьшившихся щек, ее лицо выглядело по-другому, но я не мог понять, что именно изменилось.

– Не так отвратителен, как клетка, в которую тебя посадили. Это что там, рвота? – кивнул я на дальний угол. Барбара оглянулась, но уже через секунду вернула взгляд к моему лицу. Она недовольно поджала губы, привлекая к этому маленькому жесту все мое внимание.

Черт, кажется, они не были такими розовыми пять лет назад.

– Этот клоунский грим так тебе к лицу, – восхищенно пропела Эванс. – Давно на себя в зеркало смотрел?

Усилием воли я перевел взгляд на ее глаза, кончик языка, скользящий между ее губ, пока она говорила, породил странное тепло внутри меня.

– Недавно, а вот ты, видимо, впервые в жизни забыла. Что случилось с твоим лицом?

– Оно становится таким, когда я вижу тебя, ведь моя ненависть так сильна, Джефри, что я едва контролирую себя, чтобы не вогнать тебе заточку между ребер. – Губы Барбары растянулись в улыбке, но она исчезла, стоило полицейскому за моей спиной издать неодобрительный возглас и окатить ее хмурым предупреждающим взглядом. – Простите, – сказала она глядя на офицера, – у меня нет заточки.

Я позволил себе маленькую дерзость – заправил спутанный локон светлых волос ей за ухо.

– Теперь понятно, почему ты похоронила меня, – сказал я, неприлично долго задерживая свои пальцы на ее щеке. Барбара не отстранилась, позволяя мне гладить ее кожу. Ее щека была сухой и холодной. Она замерзла, но не показывала этого.

– Я не хоронила, ты просто умер и пропал, похороны дорогая штука, а ты даже быть сожженным в лесу среди автомобильных покрышек не заслужил.

Я отошел от решеток и громко сказал:

– Ну что ж, дорогая, я воскрес, чтобы забрать тебя из тюрьмы. Вернее я хотел этого, но теперь вижу, что ты прекрасно вписалась в это место, даже стала его украшением.

Ее глаза угрожающе сузились, но помимо угрозы я заметил там промелькнувший страх. Она думала, что останется за решеткой. Хоть эти секунды ее страха и приносили мне удовольствие, я совершенно точно не собирался оставлять ее в изоляторе. Кто же будет чистить лошадиные денники?

– Дорогая? Я думала, твой женишок умер, – вдруг спросила полноватая латиноамериканка за спиной Барбары.

– Да, машина перебила пополам, не так ли? – издевательским тоном спросил я, упирая свой убийственный взгляд в Эванс. Но Барбара ни капельки не смутилась. Уголки ее губ поползли вверх, лицо окрасила милая и безобидная улыбка, тогда как глаза были единственным отражением дьявольского огонька в ней. Мой член моментально среагировал на это.

Черт.

Я ведь почти не думал о сексе, пока ужинал с Эстер, но стоило мне раз увидеть взъерошенную Барби, и мои яйца забили в гонг.