Правила бунта (ЛП)

Динозавры не могли предотвратить свою безвременную кончину. Тот метеорит должен был упасть на Землю, несмотря ни на что. Звезды не могут удержаться от того, чтобы не сгореть. Каждый свет в небе в конце концов исчезнет и умрет. Это неизбежность, которая не может и не будет остановлена. Мое положение столь же беспомощно, когда я обнаруживаю, что падаю, кувыркаясь в гигантскую зияющую дыру в земле с надписью: «Осторожно: этот путь ведет к разбитому сердцу».

Дэшил издает ровный, слышимый вздох, и его тепло скользит по коже у основания моей шеи — воздух, который был внутри него, прикасается и ласкает меня. Святой, бл*дь, Христос, я обречена.

— Не знал, что ты разбираешься в психологии, — бормочет он.

— А я и не разбираюсь.

Парень улыбается до такой степени, что на его правой щеке появляется ямочка, шокирующая меня до чертиков. У Дэшила Ловетта ямочка на щеке. Благословенная ямочка на щеке? Как может судьба быть такой жестокой?

— Ты, кажется, много знаешь о моих мотивах для человека, который не разбирается в психологии. — Он втягивает нижнюю губу в рот, затем медленно отпускает ее.

Я ловлю, как мелькает кончик его языка, и меня тащит обратно к капоту машины Пакса, к его губам, обрушивающимся на мои, его языку, исследующему мой рот, его рукам в моих волосах и моему сердцу бешено колотящемуся о грудную клетку.

«Он такой же, как Джейсон. Как Кевин. Он употребляет. Ты никогда ничего не будешь значить для него».

Предупреждающий голос в моей голове прав. Если Дэш вводит этот яд в свое тело, значит, он сам и есть яд. Я впиваюсь ногтями в дверной косяк, изо всех сил стараясь придать своему голосу хоть какую-то властность.

— Тебе нужно домой, Дэш.

— А что, если я злился на тебя, потому что чувствовал себя глупо? — выпаливает он. — Послушай, я знаю, о чем ты думаешь.

Это уже интересно.

— И о чем же?

— Что я наркоман. — Он говорит это так легко, как будто слово «наркоман» — не проблемное слово, а я содрогаюсь от него.

— Хочешь сказать, что это не так?

Парень моргает. Упирается бедром в дверной косяк, перенося свой вес. Он смотрит мне в глаза, действительно смотрит в них, а потом говорит:

— Не так, как ты думаешь. Я никогда не прикасаюсь к действительно тяжелым вещам. У меня много пороков, но ничего серьезного. Я не трахаюсь с дерьмом, которое в конечном итоге трахнет меня в ответ.

— Значит, ты солгал?

— Приукрасил правду, — возражает он. — Я был зол.

И я должна ему поверить? Наркоманы склонны лгать. Они очень хороши в этом. Джейсон мог бы убедить мою маму, что небо почти все дни недели зеленое. Стоя там, перед теми надгробиями, я поверила Дэшу. Если бы я потратила какое-то значительное количество времени на то, чтобы сложить все причины, по которым мне не следует верить ему сейчас, но тогда бы стояла в дверном проеме до рассвета. Но... негодование наполняет мои вены, когда делаю шаг назад, открывая дверь в свою комнату немного шире. Глаза Дэшила слегка расширяются — очевидно, он не ожидал, что я поверю ему на слово.

Я выгибаю бровь, глядя на него.

— Что? Ты хочешь, чтобы я в четвертый раз велела тебе идти домой? — В идеальном мире парень бы развернулся, прошел по коридору и вышел из академии. Он бы ушел и не оглядывался.

— Я могу войти?

Олдермен сдерет с меня шкуру за это, если узнает.

— Да. Можешь войти. На минутку. — Я подчеркиваю последнюю часть.

Дэш не признает ограничения по времени, которое я установила для нашей полуночной встречи. Он входит в мою крошечную комнатку, словно в бальный зал большого поместья, высоко подняв голову, надменно сжав челюсти, как будто готов встретиться лицом к лицу с элитой Восточного побережья.

Титулованная, богатая, самоуверенная энергия, исходящая от него, когда Дэшил осматривает мою скромную, жалкую спальню, заставляет меня захотеть нырнуть под одеяло и исчезнуть. Но он, кажется, не замечает, как мне неловко. Дэш указывает на край моей кровати, подняв обе брови. Его волосы все еще мокрые, зачесанные назад, но теперь пара длинных, грязных светлых прядей упала ему на лицо.

— Не возражаешь, если я?..

Так вежливо. Ха! Хорошая шутка.

Он делает то, что хочет. Говорит, что хочет. Берет то, что хочет. Какая разница, если я откажу в его просьбе? Он все равно сделал бы это с плутовской ухмылкой на лице, поэтому Дэшил Ловетт за свою жизнь нечасто слышал слово «нет».