К концу мой голос дрожит от нервов, и я быстро прочищаю свое горло.
– Я просто хотела, чтобы ты все это знал – знал, как ты для меня важен.
У него пустое выражение на лице, и мне интересно – может, я немного слишком влюблена. Но потом он улыбается, и неожиданно обхватывает мой затылок и притягивает ближе для поцелуя. И внезапно, краткий миг беспокойства улетучивается.
– Я тоже тебя люблю, – шепчет он между поцелуями. – Но ты не упомянула еще кое–что.
Я отталкиваюсь немного назад, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Правда?
Он кивает.
– Ты забыл сказать, что любишь меня, потому что у нас удивительные «обнаженные» бои подушками.
Я смеюсь, качая головой. Но веселье испаряется, когда он снова становится серьезным.
– Я, правда, тебя люблю, – говорит он. – Больше чем что–либо.
– Я это знаю, – говорю ему прежде, чем впиться в его губы своими.
И это правда. Я знаю, что он меня любит. Я всегда знала. Просто была слишком напугана, чтобы это признать. Слишком боялась, чтобы принять. Слишком боялась вещей, которые я не могла контролировать.
Слишком боялась.
Слишком боялась.
Слишком боялась.
Я едва не позволила страху разрушить свою жизнь, почти позволила ему контролировать себя. И я почти упустила идеальный момент, как этот. Потому что, в то время, как жизнь наполнена несовершенством, само совершенство существует в редких, красивых моментах. Редкие, красивые моменты делают жизнь действительно стоящей того, чтобы жить. И я рада, что не так сильно боюсь плохого, что не упускаю хорошее. Честно говоря, думаю, что сделаю это своим правилом номер два в жизни, сразу после первого: любить Бека.