Читаем Правила чуда, или Правила движений по иным дорогам полностью

Правила чуда, или Правила движений по иным дорогам

Обладая знанием о богах, мы есть то, что мы есть… в наследование дела отошедшего от дел Творца… мы боги… в наследовании дела творения иной Вселенной… Живой Вселенной… мы – боги… Наследная Вселенная отныне в нас, а иначе… без продолжения дела нашего Творца – «Творения Иной Вселенной»… Живой Вселенной… Ничтожны мы… Творец не видит нас.. Творец не знает нас… Творец не вдохновляет нас… а потому… Творец не оживает в нас… не боги мы тогда… ничтожества… Творец же оживает в нас – в Его наследниках… в Его благих наследниках… Творец воскреснет в нас – в Его наследниках… Творец воскреснет в нас… Лишь в нас… Мы боги, господа… «в наследовании Бога» от Бога в Боге мы… Наследники мы… мы боги в Боге, господа. Мы боги… под именем Творца… Мы окрылённые Творцом наследники Отца… Мы в имени Творца.. Одним сознанием в сознании Творца… Мы в имени Творца. Мы боги…

Юрий Георгиевич Занкин

Драматургия / Пьесы18+

Юрий Занкин

Правила чуда, или Правила движений по иным дорогам

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

АПОЛЛОНИЙ (он же «ФРИДРИХ», он же «АЛИСТЕР», он же «ПАБЛО»), пациент психиатрической больницы, когда – то, в обычной жизни, простой научный сотрудник научного же института – ИВАН НЕУСТРОЕВ.


АВЕЛЬ (он же Одинокой Блуждающий Всадник), призрак в психиатрической больнице, которого пациент АПОЛЛОНИЙ принимает за самого себя.


ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР, главврач в психиатрической больнице, где разворачивается представленные в данной пьесе невероятные события.


МАРИЯ НЕЗАБУДОВА, лечащий врач, аспирантка главврача в той же психиатрической больнице, когда – то возлюбленная Ивана Неустроева.


ЖЁНЫ ПАБЛО, всего шесть жён Пабло.


ФРАНСУАЗА, седьмая жена Пабло


МЕДСЁТРЫ, САНИТАРЫ, обслуживающий персонал больницы.


ТЕАТР ПЛАСТИКИ, актёры обладающие талантом пластического отображения сюжета пьесы вне слова, или в дополнению к слову, произносимого тем или иным персонажем пьесы, обладающие талантом пластического отображения, действий и мыслей, тех же персонажей пьесы.

Пролог

Ночь. Палата в психиатрической больнице. В палате две кровати. На спинке одной из кровати надпись – «Фридрих», на спинке другой надпись – «Аполлоний». В кровати с надписью «Фридрих» спит пациент. Между кроватями тихо, на цыпочкам, прохаживается, так чтобы не разбудить больного, главврач больницы. Главврач вслух, но не громко, беседует как бы сам с собой, бормоча при этом произносимые им слова себе под нос… параллельно с речью главного врача две пластические сноподобные тени, – одна изображает больного «Фридриха», другая – больного «Аполлония», – кружат по палате в их общем танце.

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

Перейти на страницу:

Похожие книги

Апостолы
Апостолы

Апостолом быть трудно. Особенно во время второго пришествия Христа, который на этот раз, как и обещал, принес людям не мир, но меч.Пылают города и нивы. Армия Господа Эммануила покоряет государства и материки, при помощи танков и божественных чудес создавая глобальную светлую империю и беспощадно подавляя всякое сопротивление. Важную роль в грядущем торжестве истины играют сподвижники Господа, апостолы, в число которых входит русский программист Петр Болотов. Они все время на острие атаки, они ходят по лезвию бритвы, выполняя опасные задания в тылу врага, зачастую они смертельно рискуют — но самое страшное в их жизни не это, а мучительные сомнения в том, что их Учитель действительно тот, за кого выдает себя…

Дмитрий Валентинович Агалаков , Иван Мышьев , Наталья Львовна Точильникова

Драматургия / Мистика / Зарубежная драматургия / Историческая литература / Документальное
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман