Правила чужой игры

– Уже, – вставил Свен. – Обещали приехать.

Мы пропустили Лабедина и пошли за ним по шоссе, все глубже забирая в Зону.

– Артур, куда нас несет? – крикнул Буен. – Я места знаю, там одни овраги и завалы. Единственный путь – к реке, к броду.

– Он решил поймать их.

Буен покрутил пальцем у виска, я пожал плечами – что делать?! Он командир, ему решать. Проехав по дороге с километр, мы свернули направо и пошли краем Глухого гая – места паскудного и мрачного.

Как ни странно, но лейтенант оказался прав. Не доезжая до очередного кургана, мы заметили машины противника. Они шли по склону метрах в восьмистах от нас. Не успел я вслух удивиться прозорливости Лабедина, когда с его бронетранспортера ударила длинная очередь КПВТ.

Видимо, судьба благоволила Лабедину. На таком расстоянии, из неустойчивого положения, взлетая вверх‑вниз, с первого раза попасть в подвижную цель – фантастика. Тем не менее задний джип резко сменил направление и через пару секунд полетел вниз по склону.

– Оба‑на! – среагировал на снайперскую работу наводчика Свен. – Это Вольдемар крошит! Ну, дает!

Окрыленный первым успехом Лабедин приказал увеличить скорость и идти наперерез врагу. Теперь стало ясно, что бандиты спешат к броду.

– «Комета», обойдите их слева. По прямой, через гай. Перехватите на подъезде к реке.

Я не успел ответить, Буен тронул за рукав.

– Там не пройти, сплошные овраги и завалы. Машина застрянет.

– «Заслон», я – «Комета», через гай не пройти.

– Я сказал – идите наперехват. Там можно пройти, есть дорога.

Лейтенант у нас герой, может, и вправду дорогу знает. Я приказал свернуть влево. Машина пошла вниз, и вскоре БТР Лабедина и джипы боевиков исчезли с глаз.

Мы поехали краем гая и свернули к первому просвету в деревьях. И едва не сверзились с трехметрового обрыва, закрытого от наблюдения сплошным занавесом зелени. Гай оказался ловушкой – деревья росли в центре целого архипелага оврагов глубиной от двух до пяти метров. На дне самых больших небольшие болотца. Свободного пространства как такового не было – под ногами завалы из стволов. Пройти вглубь можно только с бригадой лесорубов и мелиораторов.

– Давай вдоль края! – крикнул я, тщетно вглядываясь в чащобу.

БТР, ревя мотором, катил по ухабам, перемалывая под колесами сухостой, гнилые стволы и корни деревьев.

Глухо! Ни просвета, ни щелочки. И никакой дороги. Бронетранспортер прошел вдоль гая и уткнулся в очередной овраг с крутыми берегами. На дне журчал большой ручей.

– Обратно! – скомандовал я, в душе проклиная самоуверенного лейтенанта. – Гони на полной!

Потеряв минут десять, мы возвращались к кургану. Связь опять забарахлила, я несколько раз вызывал «Заслон», но без толку.

– Буен, сколько до брода?

– Десять минут. Если пойдем через хутор – сократим путь вдвое.

– Через хутор.

Машина миновала дорогу, съехала в низину и выехала к маленькому заброшенному хутору, утопавшему в зелени. Ветки вишен и яблонь хлестали нас по головам, карканье ворон забивало уши. Снеся напоследок ветхий плетень, БТР выскочил к лугу, за которым была река.

И тут мы услышали стрельбу. Рискуя выбить глаза, я взглянул в бинокль. Лабедин уже подъезжал к берегу, пулемет БТРа бил по успевшим проскочить брод машинам боевиков. Те натужно лезли в гору, пробуксовывая на песке. На этот раз пулеметчик мазал, боевики исчезли за холмом без потерь.

Охваченный азартом и окрыленный первым успехом Лабедин в угаре погони позабыл об осторожности и приказал идти через брод. Отделение Норина спешилось, бойцы побежали к воде. БТР медленно шел сзади.

Когда мы подъехали к берегу, трое бойцов уже были на середине течения. Впереди шел огромный сержант Шапохин – заместитель Лабедина – с ручным пулеметом наперевес. Норин подгонял остальных, стоя на мелководье. Лабедин следил за переправой от бронетранспортера.

Лезть на другой берег, не прикрыв толком переход, да еще всем сразу, – идиотизм, непростительный первокурсникам военных училищ. Лабедину уже мнились лавры победителя бандитов, и он упустил из виду азбучные истины.

Не успел я об этом подумать, как на вершине холма на противоположном берегу возник «мустанг» боевиков, и с его кузова ударил НСВ.

Первыми накрыли тех, кто был в воде. Рухнул как подкошенный один боец, второй присел, ответил очередью и через мгновение схлопотал пулю в грудь. Его швырнуло назад и накрыло фонтаном брызг. В этот момент из‑за холма выбежали еще несколько боевиков и присоединились к расстрелу захваченного врасплох отделения.

– В укрытие! – рявкнул я, прыгая с брони на землю.

Упал на бок, дополз до валуна и огляделся. Мои парни сообразили мгновенно – заняли позиции и выставили стволы, ища цели. Димид увел БТР в низину, выставив только башню с пулеметом. Арнольд немедленно открыл огонь. Чуть позже заработали автоматы. От нас до противника было метров четыреста, далековато для «Калашникова», но мы стреляли одиночными, прикрывая ребят и давя бандитов, заставляя замолчать. КПВТ лупил длинными, сгоняя вражеские машины с насыпи.