Правила чужой игры

– Да, пожалуй. – Магрибец тоже спешил и хотел свернуть разговор. У него возникла еще одна идея, но высказывать ее собеседникам рано. – И надо продумать стратегию игры. Думаю, ее итоги нас всех устроят…

Они еще с минуту обменивались впечатлениями и мнениями, а потом дружно пошли к небольшому домику на самом берегу моря. Там их ждала охрана и вертолеты. На веранде прислуга накрыла богатый стол, но сейчас было не до еды…

Я здесь никогда не был, совершенно незнакомое место. Небольшая комната, голые кирпичные стены, в углу одинокий столик, обшарпанный, без лака и краски. Окон нет, дверь закрыта на засов, под потолком лампочка на коротком проводе. В неярком свете тускло блестит металлический стержень, на котором висит зеленая тряпка…

Странная обстановка, странный вид, странно, что я здесь делаю?..

Специалисты утверждают, что во сне у человека отключена функция удивления. Что бы с ним ни происходило, он принимает это без малейшего изумления. Страх, злость, радость, ненависть, эротические переживания – испытывает, а удивление – нет.

У меня же сквозь обычную гамму чувств проступало самое настоящее удивление. И еще – тревога. Что‑то не так было в этой комнате. Что‑то опасное для меня, плохое. Я знал, что вижу сон, знал, что он должен чем‑то закончиться, но не мог сообразить, какова концовка непонятного действия.

Тревога росла, крепла, переходила в напряжение. Комната представляла для меня источник угрозы. Но какой?.. Не прерывая сна, я попробовал оценить обстановку, когда удар по спине заставил меня вздрогнуть…

И сразу в уши вполз негромкий шелест и шорох. И голос:

– Время, командир. Шесть часов.

Я разлепил глаза. Рядом на коленях стоял Асмунд Ролсин – заместитель Ральфа. На голове капюшон, плечи укрыты плащ‑палаткой. Во мраке шалаша я едва различил его лицо, по которому стекали струйки воды. Это он разбудил меня, ударив – на самом деле слегка тронув – за плечо.

Выдрав мозги из забытья, сразу вспомнил, где нахожусь, сел, согнул в локте левую руку. Экранчик часов, подсвеченный слабым светом, показал – восемнадцать ноль‑одна. Встряхнул руками, потер лицо, глянул по сторонам. Небольшой шалашик, сложенный из лапника, на полу тоже лапник, поверх – полипропиленовый коврик, рядом плащ‑палатка.

– Что на улице?

– Льет, – коротко ответил Асмунд и полез задом наперед к выходу. – Не переставая.

– Где Ральф?

– У дороги. Влад ушел к мосту, – упреждая мой вопрос, добавил он.

Я на ощупь отыскал разгрузку, напялил ее на плечи, накинул плащ‑палатку, прихватил автомат и полез наружу. Там властвовало ненастье. Сквозь кроны деревьев проглядывали темно‑серые облака, нависшие низко над землей. С неба капал дождь. Точнее – моросил. Сильно, нудно и бесперебойно. Наверху, над деревьями, гулял ветер, но сюда, в тишь леса, он не проникал. Однако противный вой бил по ушам, раздражая своей настырностью.

По капюшону сразу забил дождь, на нос упала капля, слетела вниз, следом рухнула вторая. Дождь шел третьи сутки, постоянно, однотонно, не стихая и не усиливаясь. По‑хорошему, следовало еще вчера свалить отсюда, плюнув на всю затею, и выбрать другое время для акции, но упрямство, помноженное на интуитивный расчет, заставило сидеть до упора. До конца расчетного времени.

Поплотнее запахнув плащ, я осторожно двинул к опушке леса, привычно обходя пни, коряги, кустарники и ямы, закрытые поваленным сушняком и заросшие травой.

Впереди деревья поредели, кустарник, наоборот, стал гуще, пошел сплошняком. Дальше, за поваленным молнией дубом, лежали трое – Ральф и два наблюдателя. Миновав кустарник, я встал на колени и последние десять метров прополз на четвереньках. Колени на штанинах сразу почернели от земли. Тройная ткань удерживала влагу, но потяжелела, слабо шурша, елозила по пластмассе наколенников.

Я дополз до Ральфа, лег рядом, достал бинокль. Лейтенант скосил на меня взгляд, едва размыкая губы, доложил:

– Тихо. И пусто. На дороге никого.

– В такую‑то погоду… – буркнул я, схватывая взглядом местность. Хорошо знакомую местность.

Мы пришли сюда позавчера, на заранее облюбованное место. Забазировались в километре от окраины леса, взяли под наблюдение населенный пункт на той стороне реки и стали ждать.

По данным агентуры, из населенного пункта в течение суток должен выехать главарь банды «дорожников» в сопровождении группы боевиков и проследовать по дороге на юг. Именно его мы и хотели перехватить. А заодно совершить налет на плантации мака и конопли и перерабатывающую фабрику. Но только после того, как главарь покинет базу. Последнее время мы очень часто устраивали двойное нападение – засаду и налет, уничтожая почти в два раза больше бандитов, чем раньше.

После удачного рейда в район Тисты, когда мы разбили остатки банды Латамира и завалили на дороге Хирурга, новая тактика стала основой действий. Мы экономили время, силы и заставали противника врасплох. Боевики и так не блистали выучкой, а при внезапном нападении и вовсе не успевали толком ответить.