Правила движения к свадьбе

Маргарита с Капитолиной поставили «девятку» в гараж и отправились провожать друг друга. Им не хотелось расставаться, но завтра был рабочий день, одну ожидали цветы, другую – накладные. Они шли по тропинке, ничего не подозревая, когда им под ноги бросилась Люська Бубенцова. Это была их одноклассница, отмечающая свой день рождения. Она возвращалась из магазина, куда бегала за дополнительной порцией «горючего». Не совсем трезвая Люська обрадовалась встрече, облобызала приятельниц, гремя полными бутылками, и потащила к себе на четвертый этаж желать имениннице крепкого здоровья и личного счастья.

– Парня бы тебе хорошего! – в сердцах высказалась Маргарита, оглядывая стайку подвыпивших девчонок. Среди приглашенных не было ни одного представителя мужского пола. Даже Вовка Бубенцов, брат Люськи, пожертвовав музыкальным центром, сбежал с этого праздника жизни к своим друзьям.

– Да уж, – вздохнула та, – чего нет, того нет. Налетай, девчонки! – Она разлила по бокалам крепкое красное вино. – Выпьем за любовь! Где она, ау! – Люська заглянула под стол. Но, кроме кошки Муськи, там больше никто не прятался. Да и та особой любовью к своей хозяйке не отличалась. Только в тех редких случаях, когда ей давали рыбу. Люська же кормила ее сухими кормами, которые Муська ненавидела, от этого сильного чувства перепадало и хозяйке. Маргарите с Капитолиной досталось по полному штрафному бокалу, в котором вино плескалось у самой кромки. – Девчонки! – призывала именинница. – За любовь пьем до дна! – И лично проследила за тем, как опустели емкости.

После тоста за любовь пили за родителей, за друзей и подруг, за верность (кому ее хранить, было непонятно), еще за что-то, и так несколько раз. Закуски Люська приготовила, но их съели до появления подружек. От выпитого вина у Маргариты закружилась голова, а ноги сделались совершенно ватными. Она спохватилась и засобиралась домой. Капитолина домой не спешила, она села на диван, обняла Люську и принялась жаловаться той на бессовестного Леньку Захарова, променявшего ее на какую-то сушеную воблу. Маргарита поймала себя на желании присоединиться к ним и поплакаться на своего разведчика, который вел себя как последний кретин. Но боязнь того, что кретинизм на самом деле мог оказаться важным государственным заданием, Маргариту останавливала. Когда Люська, обнявшись с Капитолиной, залилась горючими слезами на тему: «Нам бы, девки, замуж за миллионера», Марго поняла, что пора уходить. Она хорошо ориентировалась в соседской квартире и сразу вышла на свежий воздух. До своего подъезда ей оставалось сделать три шага.

Сделать их ей не дали собственные ноги. Одна зацепилась за другую, обе потеряли твердую почву под собой и понесли в сторону от входной двери. Маргарита сама не поняла, как очнулась на капоте серебристой иномарки. Она лежала на ней животом и упиралась носом в переднее стекло. В салоне машины (ей очень повезло) никого не было. Марго показала язык водительскому креслу и попыталась встать. «Встал» только копчик, не вытянувший остальную часть тела. В такой позе ее и застукал Давыдов. Он сразу узнал Маргариту и догадался, что она вышла из той квартиры, где нестройный девичий хор пьяным разноголосьем выводил песни про несчастную любовь. Маргарита скосила на шум его шагов глаза и, вздрогнув, захлопала ресницами. Вот те раз, на нее шел сам Терминатор! А она даже не могла пошевелиться, ей так приятно было лежать на капоте этой серебристой иномарки и мечтать, что когда-нибудь ее повысят и она купит такую же. Если идет Терминатор, то, значит, рядом бежит его собака. Маргарита с трудом повернула голову и махнула на всякий случай рукой, чтобы отбить наглую собачью морду, но ладонь вяло разрезала воздух, опустилась вниз и повлекла за собой свою владелицу. Упасть Маргарита не успела, она почувствовала, как ее подхватили крепкие мужские руки.

– Терминатор?! – пролепетала она. – А где же Баскервиль? Прятаться нечестно.

– Баскервиль доедает свою овсяную кашу, – с усмешкой ответил Давыдов, – чем советует питаться и вам, Маргарита. – Он встряхнул ее за плечи и пытался поставить на ноги.

– Терминатор знает мое имя? – засюсюкала Марго. – Уси-пуси, он совсем не страшный без овсянки. А что он еще обо мне знает? – Она попыталась принять позу казачьей жены, подбоченясь обеими руками. Но руки не нашли собственные бока и схватились за первое попавшееся – за Давыдова.

– Терминатор, – он догадался, что отныне его зовут так, – знает о тебе все!

– Да ты что? – Марго обхватила его шею и стала стоять более устойчиво. – Какой Терминатор уверенный. И бесстрашный? Терминаторы все такие уверенные и бесстрашные? – Марго улыбнулась Давыдову и таинственно прошептала: – Они такие лапоньки.

Откуда в ее голосе возникли кокетливые нотки, она не знала. Язык плел сам по себе все, о чем думали отравленные алкоголем мозги.

– И бесстрашный, – тихо подтвердил Давыдов, у которого от близости полупадшего Ангела закружилась совершенно трезвая голова.

– Тогда поцелуй меня, – предложила Маргарита, вытягивая губы трубочкой и закрывая глаза.