Правила игры

— Невозможно сказать, пока она не будет в руках наших врачей. Хирург, который смотрел запись, говорит, что все зависит от того, какой тип операции ей сделали. Но всегда есть возможность установить голосовой протез. Если ей только порвали связки и она может говорить шепотом, тогда все можно решить с помощью достаточно простого протеза. Однако возможен и худший вариант, мы ничего точно не знаем, а так как сделали они это, чтобы она не могла говорить, то и шепот может быть наказуем.

— Но как же мы ее найдем?

— Не знаю, энсин. Если у вас появятся какие-нибудь соображения, не забудьте поделиться со мной. Нам поручено разыскать и спасти ее.

Спустя день Эсковар снова вызвал Барина к себе.

— Яхта обнаружена. Она болталась в космосе, на привязи у брошенной навигационной станции. Проходившие мимо суда не замечали ее. Яхта, абсолютно пустая, была найдена только когда на станцию прибыла рабочая команда. Никто ничего о ней не слышал. Судмедэксперты, конечно, проверят ее сверху донизу… Внутри видны следы сражения.

У Барина защемило сердце. Одно дело видеозапись, совсем другое — пустая яхта со следами боя на борту. Это уже сфальсифицировать никак нельзя.

— Она ничего вам такого не говорила, что-нибудь, что могло бы навести нас на след, куда она собиралась отправиться после Коппер-Маунтин?

— Нет, сэр. Я принес вам свои записи… —. И Барин протянул капитану бумаги. — В основном мы обсуждали предметы, которые изучали, других студентов и инструкторов. Много говорили о лейтенанте Суизе, потому что Брюн, сера Мигер, много расспрашивала о ней.

Эсковар бегло просматривал его записи.

— Вот вы пишете, что у нее было много акций, а она говорила, в каких компаниях?

— Я не помню, — ответил Барин. — Меня это мало интересовало, хотя, может, она и говорила. Она рассказывала про охоту верхом, много говорила о лошадях, еще что-то о фармацевтике, но я сам во всем этом плохо разбираюсь, так что…

Корабль РКС «Шрайк»

Они уже в течение восьми земных дней находились в скоростном коридоре. Большую часть последних двух вахт Эсмей провела в комнате подготовки спасательных команд, рассказывая специалистам обо всех странностях пребывания в открытом космосе во время скоростного прыжка. Солис попросил ее провести небольшой тренинг. Она думала, что это займет не больше часа, но ей задавали все новые и новые вопросы, причем очень интересные. Если бы у них была возможность, они все тут же вышли бы в открытый космос, но воздушные шлюзы здесь работали так же, как и на «Коскиуско», и автоматически запирались во время скоростного прыжка.

— Все равно нужно попробовать, — сказала Ким Арек. В ней была так хорошо знакомая Эсмей упорная целеустремленность. — Неизвестно, может, и нам это пригодится.

— Надо, чтобы разработчики занялись телеметрией скафандров, чтобы все системы нормально функционировали вне зоны скоростных оборонительных щитов, — сказал кто-то из присутствующих. — Вы могли бы погибнуть, если бы не поняли, что у вас заканчивается воздух.

— А что вы делаете, когда заканчивается воздух в баллонах? — спросила Эсмей. — Я знаю, что написано в учебниках, но в тот момент, когда мои приборы показывали красную зону, мне было трудно, очень трудно «оставаться спокойной и дышать медленно».

— Еще бы, — подхватил Араис Демой, морской пехотинец, прошедший курс нейротерапии. — А представьте, что вы не рядом с кораблем, а одна в космосе. Однажды со мной такое было, я должен был перейти с корабля на корабль. Для этого есть специальные скафандры с опознавательными сигналами. А вообще надо расслабиться, потому что когда мышцы напряжены, потребляется больше кислорода. И лучше думать о чем-нибудь приятном, спокойном.

Корабль слегка вздрогнул, все присутствующие сглотнули, это была естественная реакция на выход из скоростного коридора. Последние полчаса внутрисистемный двигатель находился в состоянии готовности, и теперь они услышали его ровный гул.

— Не помешает помолиться,—добавила Сирин, — если человек верующий.

Эсмей хотела было спросить, верующая ли сама Сирин, но в этот момент зазвенел сигнал тревоги.

— Помощник капитана, на мостик. Помощник капитана, на мостик…

Она тут же вскочила и бегом помчалась наверх.

— Капитан?

Солис смотрел на нее так, словно она сделала что-то ужасное, но Эсмей ничего такого не могла за собой припомнить. Он хорошо к ней относился и уже давно забыл о некоторой настороженности, с которой ее встретил.

— Мы получили сигнал тревоги и полной боевой готовности, лейтенант.

Война? В животе у Эсмей все сжалось.

— Дочь лорда Торнбакла захватили в плен неизвестные, которые угрожают Династиям ответными мерами, в случае если мы попробуем освободить ее. Ее изуродовали…

— Нет… Брюн?! — Эсмей почувствовала, что теряет сознание, и схватилась рукой за ручку входного люка.