Правила игры (СИ)

То, что он услышал дальше — ввело Данилова в ступор. Нарезка разговора с Симоновой, причем составлена так, что непонятно отношение самого Мирона к беременности Вари. Он-то много чего неприятного сказал своей посетительнице, но почему-то именно это и предпочли вырезать. Снова действовал аноним? Но дл этого человек должен был находиться в кабинете во время разговора, но Мирон знал точно, они там с Симоновой были одни. Если только аноним не побеспокоился обо всем заранее — поставив жучок. Но это какой-то бред, кому нужны эти шпионские страсти? Да нет, ерунда какая-то…. Данилов отложил наушники и стал думать: что ему теперь говорить жене, как оправдываться перед Снежкой? Захочет ли она слушать его? Данилов не сомневался в одном, вывести жену на откровенный разговор будет не просто, а уж убедить ее выслушать мужа — и вовсе непосильная задача.

Врать и отпираться не имеет смысла, нужно говорить правду. Какой бы горькой она не была. Черт, черт, черт! Данилов вновь подошел к двери ванной.

— Снежа, давай поговорим.

Снежана долго стояла под душем, пытаясь смыть с себя всю ту ложь, которой потчевал ее муж в последнее время. Странная мысль пришла ей в голову — она чувствовала, что прикоснулась к чему-то гадкому, неправильному, к тому, от чего очень тяжело избавиться. Почему? Ведь в эту грязь — измену с лучшей подругой жены — влез ее супруг, а не Снежана. Так почему она испытывает эти чувства? Хочется отмыться и забыть обо всем, что было у них в последнее время. Вся их жизнь была ложью. Муж не просто изменил, он оставил ее в самый трудный период, когда она отчаянно нуждалась в поддержке! Конечно, это же не он носил их малыша, чувствовал единение с ним, переживал первые движения внутри…

Снежана схватилась руками за живот и зарыдала. Боже, она не выдержит всего этого! Как же ей теперь жить дальше? Для чего, если у нее не осталось ничего? Муж предатель, потерянный малыш — это все, что вынесла Снежана из замужества. Почему Господь так не справедлив к ней? Что она сделала плохого, зачем забрали ее малыша? Она же его так любила и так ждала!

А сейчас у нее не осталось ничего. Она одна, снова наедине со своим горем.

Рыдания совсем не облегчали состояние девушки — она уже не могла плакать, не было сил. Да и голова разболелась. Как ей жить дальше — Снежана не знала, да и думать об этом не хотела.

Ей привел в себя стук в дверь и напряженный голос мужа.

— Снежа, давай поговорим.

Девушка криво усмехнулась, вон как муж испереживался, наверное, нашел, что довело жену до такого состояния. Вон как задергался, но Снежане было все равно. Говорить с ним она не желала.

— Оставь меня в покое!

Коротко и ясно. Данилов уловил в голосе жены решимость и выругался негромко — Снежана уже выстроила между ними высокую стену. И пробить ее будет очень сложно. Шум воды прекратился, если он будет говорить, может она его услышит? Пока он собирался с силами, прошло несколько минут.

Снежана вытерлась и укуталась в халат. Сидеть здесь она не собирается — надо выходить. Открыв дверь, девушка увернулась от рук мужа и ушла в гостиную. Муж шел следом.

— Снежа, я хочу тебе все объяснить.

Девушка отключила компьютер и достала из шкафа две сумки.

— Кто тебе сказал, что мне нужны от тебя какие-то объяснения? — Снежана собирала по комнате вещи мужа и складывала их в сумку.

— Что ты делаешь? — Мирон словно со стороны наблюдал за действиями жены.

— А на то это похоже? — голос Снежаны звучал ровно. — Собираю твои вещи, как видишь.

— Но я не собираюсь никуда уходить! — воскликнул Данилов.

— А кто тебя спрашивает. — Снежана упаковывала в сумку какие-то книги, наборы инструментов в коробках.

Выпрямившись и оглядев комнату, девушка решила, что с этой комнатой она закончила.

Перейдя в спальню, Снежана распахнула дверцы шкафа и принялась вытаскивать вешалки с одеждой.

— Снежа, так дела не делаются — нам надо поговорить и все выяснить. — Мирон ощущал свою беспомощность и это ему не нравилось. Что ему делать, как поступить? Не забирать же свои вещи у жены силой? Это уж точно будет лишним!

— А мне все ясно и понятно — у тебя был роман с моей подругой. А сейчас твоя любовница беременна. Все.

— Нет, не все. — Мирон решился и шагнул к жене. — У меня не было романа с Варей. И она мне никакая не любовница. Мы переспали лишь однажды… — Начал мужчина.

— А этого вполне достаточно, — Кивнула Снежана, стаскивая рубашки с вешалок. — И для того, чтобы наш брак был разрушен. И для того, чтобы твоя любовница забеременела.

— Она мне не любовница! — возразил Мирон.

— Мне все равно, как ты называешь Варю. Ясно одно — ты мне изменил. В тот момент, когда я в тебе больше всего нуждалась. Ты же предпочел трахаться на нашей кровати с моей подругой. «Замечательный» у меня муж, правда?

— Снежа, прости меня. — Мирон обошел кровать и встал с женой рядом.

— Нет, — Качнула головой девушка. — Ни о каком прощении не может быть и речи. Ты свой выбор сделал, Мирон. Ты знал, что тебя ожидает, когда я обо всем узнаю. А раз так, ты свободен. На развод я подам сама.