Правила игры в чудо: Растет ли в подмосковном лесу дерево желаний?

— Дышите глубже, там… — Нет, передумал. — Может, и бруцеллез там, но я не ветеринар. Еще посмотрим, как вы, может быть, запоете, а сейчас спать, и пусть вам приснится дворец из сникерсов! Баю-бай всем неразумным людям, и пусть они посасывают во сне орешки из шоколада, если зубки затупили об орехи Кракатук… Не верить отцу… в отца! И это моя семья! Спим…

Никто ему не откликнулся, хотя всем было интересно, не будет ли продолжения про дворец. Молчание длилось несколько минут. Отец деланно захрапел. Вечер Гофмана закончила Мила:

— Меня все слушали во дворе, когда я пересказывала твои сказки, папа…

Иван не ответил. Один за другим Рукавишниковы погрузились в сны. И только будильник трудолюбиво тикал и тенькал, чуть задыхаясь от старости. Завтра он должен прозвенеть в половине седьмого.

Глава 13 Про чемодан с Али-Бабой, а также Шопенов

Светает в мае довольно рано. По крайней мере в Ясеневе, в Москве вообще и в наших широтах в целом — около пяти. В такую рань в семье Рукавишниковых никто не встает. А в воскресенье, если отцу не надо бежать на дежурство, никто не встанет раньше десяти. Такая уж семья. Они даже телефон отключают, чтобы не беспокоили с утра.

В этот день первой встала Ольга. Она выбралась из постели и прошлепала на кухню. За ней кошка Липси. Ее-то специально будить не надо — хоть в воскресенье, хоть в понедельник.

Тихо как в доме… Но стоило Ольге открыть дверцу холодильника, как в тишину ворвался надсадный грохот включившегося мотора. «Ждал он меня, что ли?» — подумала Ольга.

Яйца, творог, рыба в пакетике… ммм… как же это все-таки… Каждый день одно и то же, одно и то же…

— Хорошая кошка… не мяукаешь… не будишь никого… умница. Подожди, я тут кое-что поищу.

Ольга переставила табуретку под антресоли и взобралась на нее. Из распахнутой ниши потянуло запахом залежавшихся вещей. Места было много. И чего здесь только не было! Из существенного стоит упомянуть короткие детские лыжи с разболтанными креплениями и санки с фанеркой вместо некогда их украшавших крашеных дощечек. Фанерка держалась на толстой проволоке и должна была прослужить еще лет сто. Так сказал Иван в декабре, когда прикрепил ее. С трудом вытащив старый чемоданчик из-под стопки журналов «Новый мир» и «Знамя» за 1989 год, она совершила довольно сложный для нее пируэт с чемоданом в руках, чтобы спуститься на пол.

В чемодане тоже кое-что было, кроме запаха. А именно: старые тетради, письма и множество разномастных альбомных и тетрадных листов, сложенных в полиэтиленовые пакеты. Каждый из них был скреплен бельевой прищепкой с бумажкой, на которой было указано, кто из Рукавишниковых имеет отношение к данному архиву. Ольга нашла пакет с надписью «Наташа, 8 лет» и открепила прищепку. Она не знала, что именно ей хотелось тут найти. Взяла листочки наугад. Это оказались письма, которые Наташа диктовала отцу, когда Ольга лежала с Милой в больнице.

Мамочка, здравствуй! У меня со школой все хорошо. Со мной уже некоторые девочки дружат. Их зовут Яна, Настя, Даша. А еще Игорь и Раджон. И один друг с продленки по имени Саша. Иногда учительница по английскому бывает смешная. Например, она нам показывала, как выходить за двери. Она так говорила: выходи, у тебя прическа кривая, а мне сказала: выходи, у тебя хвостики кривые. А когда заводила нас, она одну девочку оставила, Яну, и сказала: иди, ты дверь нормально закрой, иди, че ты смеешься, иди, ты громко зашла.

Я один раз сидела и не хотела играть в Али-Бабу, а один мальчик сидел и держал мою желтую куртку. Мы сидели на поломанной машине железной. Тогда я захотела слезть по одной штучке (я не хотела по лесенке) и слезла по одной такой круглой железке, и упала. И у меня начал зуб шататься.

У меня в жизни все хорошо.

Целую в носик, в глазки, в лобик, в щечки.

До свидания, дорогая мамочка. Поцелуй за меня Милу тоже в носик. Ее обязательно вылечат.

Твоя дочка Наташа.