Правила (ЛП)

Преуспев во время предыдущих попыток с поощрением в виде — похода НАРУЖУ, болтающейся передо мной, я даже не раздумывала. Конечно, я могу обездвижить мышь. В задаче были сложности, включавшие: энергию, молекулы, вибрацию атомов, и другие научные аспекты, о которых я не подумала. Это было так просто, что я могла сделать это.

Но я проявила особую заботу, чтобы не навредить Джерри. В моей голове, шестилетнего ребенка, мы были друзьями. (Я назвала его в честь смышленой мышки из мультика; хотя, мой Джерри, к сожалению, не проявлял далеко идущей инициативы или интеллекта своего тески. Но я надеялась.)

Ночью, когда тесты были завершены и все разошлись по домам, я слышала умиротворяющий шум, от возни Джерри через кедровые опилки или вращение его колеса, которые составляли мне компанию. Так же, я разговаривала с ним, шептала, чтобы никто не мог услышать. Он не отвечал или не замечал моего присутствия, но я знала, что, в конце концов, это изменится.

Я научила Джерри доверять мне. Я вытаскивала семечки из подсолнуха, из его еды, прежде чем он мог съесть их, и использовала их, чтобы приманить его ближе, чтобы можно было погладить его.

В любом случаи, моя неделя или около того с Джерри была, вероятно, самой счастливой за все время моего пребывания в лаборатории.

Я должна была знать лучше. Мои занятия должны были навести меня на то, что должно последовать дальше. Ежедневный учебный план включал в себя видео со схемой анатомии мыши. Найти сердце. Понять, как оно работает.

Но я не обращала внимания. До тех пор, пока Доктор Джейкобс не изложил, чего именно он хочет.

— Убей мышь, — сказал мне он, однажды днем через интерком, едва подняв взгляд от пачки бумаг на своей планшетке.

— Что? — я уставилась на него, не понимая. Я посмотрела на Мару, стоявшую рядом с Доктором Джейкобсом в комнате наблюдений, для подтверждения его слов. Но ее глаза расширились от удивления.

— Сэр, — начала она.

— Просто останови сердце. Ты можешь это сделать, — нетерпеливо сказал мне Доктор Джейкобс, сердито смотря на Мару.

Мара, в свою очередь, ответила мне вынужденной улыбкой и жестким не обнадёживающим кивком. Но я чувствовала ее страх.

Я не шевелилась. Я знала, что могу сделать то о чем он просил — найти быстро бьющееся маленькой сердце Джерри, представив его таким, каким видела сердце на схеме и приказать ему остановиться. Но я не буду; Джерри был моим другом.

Что-то в моей неподвижности насторожило Доктора Джейкобса. Он положил свою планшетку, сердито фыркнув. — Дорогая, ты была такой послушной, до этого момента. Ты хочешь выйти НАРУЖУ, не так ли? — Его улыбка была натянутой, каким-то образом, угрожающей.

Мой разум перенес меня к Лео и его окровавленной ухмылке. Урод. Они никогда не выпустят меня отсюда.

Я нахмурилась. Он говорил правду, я бы точно почувствовала. Но, так же, я не увидела никакого смысла в обмане Доктора Джейкобса. Кто-то лгал.

Доктор Джейкобс никогда точно не говорил, когда меня выпустят наружу или на каких условиях, вдруг указала моя логическая сторона. Я узнала это — как стратегию переговоров, обычно применяемую среди людей. Она называлось — оставить лазейку.

Жаркая волна наполнила меня, заставив меня сжать руки в кулаки. В тот момент, я ненавидела Доктора Джейкобса, не только за просьбу убить Джерри, чего я не сделаю, а за то, что заставил меня ждать того, чего он не собирался исполнять.

Доктор Джейкобс принял мое молчание за знак согласия. — Очень хорошо. Он схватил свою планшетку и начал листать страницы.

— Нет. — Мой голос прозвучал тихо и мягко. Я почувствовала, как пот выступил на задней части колен и на сгибах локтей. Отказ всегда имел последствия. Но в отличие от других случаев — когда санитары, как Лео приходили, чтобы заставить сотрудничать — это было единственной вещью, которую Доктор Джейкобс не мог заставить меня сделать.

Или я так думала.

При звуке моего отказа, вся активность в комнате наблюдений остановилась, взгляды санитаров сосредоточились на Докторе Джейкобсе. Атмосфера была напряженной в последнее время. Мужчины в военной форме, со множеством звездочек и медалей на плечах, выбрали этот момент, чтобы войти в комнату наблюдения, где, казалось, их ждали и были им не особо рады. С громким щелчком, Доктор Джейкобс положил свою планшетку. — Сейчас, Ванносевен, я не думаю, что ты…

— Нет, — еще раз быстро сказала я, прежде чем одумаюсь. Меня трясло с головы до ног.

Мара попробовала еще раз. — Сэр, я думаю, она привязалась к…

Но Доктор Джейкобс не хотел слушать ни одного из них.

На ночь он убрал из комнаты мою койку, оставив меня спать на холодном, жестком полу. Когда это не сработало, убрал из камеры все, кроме клетки Джерри.

К тому времени, однако, я начала наслаждать его чувством разочарования. И он знал об этом.

Так что он забрал всю еду, Не только мою, но и еду Джерри тоже.