Правила (ЛП)

Зейн откусил буррито, и кусочек яйца в сыре, дымящегося на прохладном воздухе, упал ему на подбородок. Он поморщился.

Ой. Я рефлекторно сочувственно поморщилась и нырнула в пакет за салфетками.

— Вот. — Не раздумывая, я потянулась, чтобы помочь, намереваясь стереть яйцо, это, в конце концов, было самым целесообразным решение. Но, в момент большого не понимания, Зейн попытался передать мне буррито и взять салфетку, в результате вышла путаница и слишком много рук двигались, не в том направление.

Я сразу отодвинулась. — Ох, прости. — Мое лицо горело. — Хочешь я, эм… — моя рука бесполезно взмахнула салфеткой. Конечно, он не хотел. Кто бы хотел, чтобы тот, кого ты не знаешь, приблизился к твоему лицу?

— Нет, давай, — сказал он. — Я определенно не могу накормить сам себя.

Я наклонилась и вытерла кусочек яйца и сыра, стараясь не закрыть ему линию обзора. Мы стали ближе, чем были прошлой ночью, и дневной свет сделал его более реальным.

Он хорошо пах. Действительно хорошо. Он так приятно пах, что мне захотелось уткнуться ему в шею.

Мое сердце билось слишком быстро, я поспешно вернулась на свое место, прежде чем сделать это и унизить себя. Да что со мной происходит?

Зейн прочистил горло.

— Так… сегодня. Скорее всего, в тысячный раз, как и вчера вечером, люди будут задавать вопросы. Особенно, если они смогу поймают кого-то из нас поодиночке. Ты должна быть готова к этому.

Я кивнула.

— Что я должна говорить?

— Говори… что мы просто вместе.

Я фыркнула.

— Никто не поверит в это.

Он пожал плечами.

— Они скорее будут заинтересованы, чем мы занимаемся сейчас, чем тем, как мы познакомились.

Простое слово "познакомились" заставило меня снова покраснеть.

Он съел последний кусок буррито и скомкал обертку. — Но, наверное, для нашей иллюзии будет лучше, если мы встретимся между уроками и пройдемся вместе, чтобы избежать таких ляпов…

Я нахмурилась. — У нас нет совместных уроков. Нам будет не по пути.

Он наградил меня кривой улыбкой — его зубы были такими белыми по сравнению с его загорелой кожей, и мое сердце-предатель совершило очередной невероятный скачок.

— Ты такой романтик.

Он сунул свою обертку под ноги и затем, быстро выпил сока.

— Давай еще. — Он кивнул в сторону пакета.

Я вытащила бутерброд, бумага стала липкая от сиропа.

Я отогнула обертку и протянула ему, стараясь не коснуться его пальцев. Мне не понравилось чувство замешательства от прикосновения к нему, одновременно желание и страх. Слишком много противоречивых данных для моего мозга, чтобы осмыслить.

— Спасибо, — сказал он.

Мы уже подъезжали к школе, и мне все еще нужно было повысить уровень белка в крови. У меня были с собой крекеры с арахисовым маслом на чрезвычайный случай, но он еще не настал, пока.

Я в последний раз, порылась в пакете и нашла яично-сырный бисквит. Этого вполне достаточно.

В течение нескольких минут мы ели в тишине, и я наблюдала, как здание школы появляется впереди. Оно выглядело не так, как вчера, более заостренно и внушительно.

Подумав о Ярмарке Развлечений, я должна была спросить, — Что насчет Рейчел? Чего мы должны ожидать от нее? Помимо того, что она будет пахнуть дешевым алоэ. — Это было подло, но я не смогла устоять.

Зейн покачал головой с печальной улыбкой. — Ты наслаждаешься этим.

— Может немного, — призналась я.

Он тяжело вздохнул. — Она написала мне смс прошлым вечером. Я сказал ей, что делаю то, о чем она меня просила. Но это не имеет значения. Она найдет способ принять ответные действия, наказать нас за то, что мы были там, когда в нее попал пирог. Она плохо переносит унижение. — Он затих. — Она не всегда была такой плохой.

— Ты уверен, что только она изменилась?

Он резко поднял голову, и мне захотелось взять свои слова назад.

— Я просто говорю, что она была злой, столько, сколько я ее знаю, а ты… ты другой. — Я искала способ объяснить. Я знала, что мама бросила его: все знали. Благодаря Дженне, я знала все детали. Согласно ходившим слухам, его мама ушла в день его рождения, после того, как побывала на выпуском его брата, за ночь до этого.

Добавьте к этому изображения его отца, кричащего на него, которые я получила из его головы, я не могла не задаться вопросом, не все ли это повлияло на теперешнюю версию Зейна. Новую и улучшенную. Ту, которая сейчас казалось, думает о себе, вместо того, чтобы слепо следовать за Рейчел.

— То, что я пытаюсь сказать, — аккуратно сказала я, — пару лет назад, ты бы подумал дважды, прежде чем сделать то, о чем она просит?

— Не знаю, — сказал он, сдержанным голосом, поворачивая на стоянку школы.

Что, как мы оба знали, означало, нет.

Он смял обертку от еды с чрезмерным усилием. — Они мои друзья, — сказал он.

— Я знаю. — Но я начала думать, что он заслуживал большего. Я не могла сказать этого, не без того, чтобы ткнуть в его защиту слишком острой палкой. По каким-то причинам, Рейчел и ее шайка представляли для него что-то важное, и он не собирался отпускать их.

Я пыталась придумать, как закончить этот разговоров или сменить тему, которую я не хотела начинать с самого начала, когда его лицо потемнело.