Правила мести

Полицейский перевернул пленника, и Грейвз громко выругался. С первого взгляда можно было признать в нем выходца с Ближнего Востока. Внезапно тот разразился яростными протестами на языке, который Грейвз с удивлением узнал. Это был фарси.

— Он утверждает, будто они иранские дипломаты, — перевел Грейвз. — Их паспорта в спальне.

Секундой позже оттуда вышел полицейский с двумя дипломатическими паспортами, выданными Исламской Республикой Иран. Грейвз раскрыл первый из них. Его владельца звали Паша Гожи, и, согласно данному документу, он являлся сотрудником Министерства иностранных дел.

— Господин Гожи, зачем вам в квартире ящик с автоматами и пластиковая взрывчатка? — спросил он.

— Я требую встречи с послом, — отвечал тот. — У меня дипломатический иммунитет. Вы не имеете права ко мне врываться. Где моя жена? Аниша! С тобой ничего не случилось?

Грейвз посмотрел на Кейт.

— Просто уму непостижимо, — сказал он, — как нас капитально надули.

Кейт положила руку ему на локоть:

— Может, мы сумеем что-нибудь выяснить, если узнаем, куда Эмма Рэнсом звонила прошлой ночью?

— Да, — ответил Грейвз без особого энтузиазма. — Может быть.

71

Из квартиры на четвертом этаже в доме, расположенном в том же квартале, Сергей Швец со страхом наблюдал, как «черные пантеры» готовятся брать приступом иранскую явочную квартиру, которую он использовал еще позапрошлой ночью. Времени размышлять, как им удалось на нее выйти, не оставалось. Утечка информации? Чей-то промах? Пригретый на груди вражеский шпион? «Разбор полетов» после операции выявит этот источник. А теперь не остается ничего иного, как действовать, причем незамедлительно. Пришло время воплотить задуманное, чтобы многие месяцы, затраченные на тщательнейшую разработку операции, не пропали даром. Достав мобильник, он поспешил набрать известный лишь одному ему номер.

— В чем дело, Папик? — спросила Эмма Рэнсом.

— Ты где?

— В здании компьютерного центра. Я тут уже заканчиваю. Между прочим, на главных воротах стоит усиленная охрана.

— Этого стоило ожидать, после того как англичане обнаружили истинную причину взрыва.

— Тогда к чему этот звонок?

— Лично тебе не о чем беспокоиться. Просто постарайся закончить работу побыстрее. Я буду ждать в аэропорту.

— В самолете с включенными двигателями?

— Даю слово. Так что вперед!

Швец выключил телефон и направился в спальню, где собрал одежду и запихал ее в дорожную сумку. Затем протер влажной тряпочкой настольную лампу, торшер, выключатели, пульт телевизора и все на кухне, до чего мог дотронуться. Удовлетворенный тем, что оставляет после себя квартиру «чистой», он надел пиджак, сунул пистолет в кобуру на поясе и натянул куртку. Посмотрел на часы. Без малого половина седьмого.

Как раз в это время с улицы донеслись звуки выстрелов, потом в отдалении один за другим раздались взрывы, похожие на хлопки детского пугача. Швец подбежал к окну. Теперь полицейских нигде не было видно, но на углу собралась толпа зевак. Послышалась автоматная очередь, и на одном из верхних этажей того дома вылетели стекла. Стоящих внизу обдало дождем осколков, раздались визг и крики. Затем из окна повалил дым. Держа сумку в одной руке и мобильник в другой, Швец поспешил к выходу из квартиры.

— Юрий, — проговорил он, обращаясь по телефону к своему пилоту, — заправляй самолет и готовься к вылету. Приеду через час… Да, понимаю, рановато. — Его рука легла на ручку двери. — Но обстоятельства изменились, так что… — Швец остановился на полуслове. — Боже праведный, — произнес он, глядя на стоящего перед ним человека с пистолетом, нацеленным ему прямо в лицо. — Что вы тут делаете?

— Выключите сотовый.

Прижав дуло пистолета к крутому лбу своего визави, Джонатан Рэнсом втолкнул его обратно в квартиру.

Швец нажал кнопку телефона с такой силой, словно хотел сломать.

— Где Алекс? — спросил он с сильным русским акцентом.

— Убит. — Джонатан закрыл дверь и прислонился к ней спиной. — Вы Швец?

— Зовите меня «Папик». Как Лара. Или вы предпочитаете, чтобы я Лару называл Эммой?

— Зовите как хотите. Я видел ее досье. А теперь повернитесь и пройдите в гостиную. Садитесь на диван. Руки на колени, чтобы я их видел.

Швец повернулся и вошел в скудно меблированную угловую комнату с большими панорамными окнами.

— Вы, как я посмотрю, стали настоящим профессионалом, — проговорил он, оглядываясь на Джонатана.

— Уж больно хорошие попались учителя.

— Сочту за комплимент, — отозвался его собеседник и добавил по-русски: — Спасибо.

— И вас туда же.

Швец опустился на диван, демонстративно положив руки на колени:

— Так?

— Великолепно, — проговорил Джонатан довольно рассеянно, потому что его внимание отвлекли полицейские машины, запрудившие улицу рядом с домом, на четвертом этаже которого они находились, и суетливая толкотня людей в форме, которые так и сновали между автомобилями. Похоже, он попал из огня да в полымя. — Почему там, внизу, столько полиции? — спросил он.

— Они думают, будто ваша жена и я находимся вон в том угловом здании, — пояснил Швец.

— А где она?

— Как видите, не здесь. Вам нечего беспокоиться.