Правила мести, или Смерть отменяется

Она должна спросить, зачем ему информация, но апатия и равнодушие, с купе с разочарованием напали на нее и она отстраненно молчала. Она сделала еще глоток кофе, такой божественно вкусный он стал напоминать ей отравленный напиток, с металлическим привкусом, с горьким вкусом разочарования. Она поставила недопитую кружку на стеклянный стол.

— Год назад случилась трагедия — он внимательно на нее посмотрел — ты была там.

Сколько можно вообще об этом говорить и думать. Это очень давний роман. Прочитанный, зачитанный, обдуманный. Но он есть. Его не может не быть.

Она подняла брови и помотала головой.

— нет. Меня там не было. Ты узнал это с тех вырезок? — она хмыкнула — Это не правда. Журналист Жуков написал вымысел, догадки и за это потом отвечал на суде. Ему пришлось написать опровержение.

— я знаю.

— Меня не было в городе.

— теперь я это все знаю. Кто-то воспользовался твоей машиной, устроил аварию и подставил тебя.

— меня не было в городе — повторила она.

— это очень похоже на сегодняшний день — осенило его — тебя хотели подставить сегодня и тогда тоже.

— я ни чего не понимаю. — спокойно ответила она. — Причем здесь ты?

— я устроился к тебе на работу, чтобы найти виновного в той трагедии.

— это не помогло бы тебе. Мою машину тогда выкрали. Я вернулась с отпуска, а машины в аэропорту не было, я думала, что ее взял Николай, мы тогда с ним поссорились, он улетел в Москву раньше, а я осталась в Алуште еще на день. Купила другой билет и вернулась. В аэропорту меня ждала полиция. А потом были все эти разбирательства, обвинения, сплетни. И все только потому, что автомобиль принадлежал мне. Гадость всякая. Но все это ерунда. Там девушка погибла, а парень в коме лежал. Сначала подозревали Николая, потому что он как раз прилетел с Крыма, но потом таксист подтвердил, что он вез Колю домой. Об аварии я мало что знаю. Только то, что соизволили сказать в полиции. Тайна следствия и все такое. Машину мою выкрали, попали в аварию, с места преступления скрылись. Вот и все. Больше я ничего не знаю.

— ты не интересовалась?

— интересовалась, конечно. — возмутилась Настя, потом хмыкнула — Но в подробности меня не вводили. Если честно, я очень боялась подробностей. У меня, наверное, слабая психика. Я видела ту девушку. На фотографиях. И я видела того парня. Он был такой…

— страшный?

— при чем здесь страшный? Он был несчастный. Его лицо было все изрезано стеклом. Мне было тяжело на него смотреть.

— где ты его видела?

— в больнице.

— ты ходила в больницу?

— да.

— зачем?

— понимаешь, — она тяжело вздохнула, собралась с силами и продолжила — когда я вернулась с курорта, меня в аэропорту встречала полиция. Для них я не была подозреваемая. Ведь у меня оказалось железное алиби. Во — первых я проживала в Алуште в гостинице, где меня видели, встречали люди, потом было зафиксировано когда я съехала. Во — вторых посадочный билет на самолет. В общем как подозреваемая я отпала, но все же, меня пригласили в полицию, опросили и рассказали, что именно произошло. Показывали фотографии погибшей девушки. В процессе дела я поняла, что на моей угнанной машине совершили аварию, в результате девушка погибла на месте.

— ее звали Зара. Зарема.

— я знаю.

— откуда?

— я устраивала ее похороны.

— ты устраивала ее похороны? — от удивления он привстал с дивана, но опять сел.

— да. В полиции мне сказали, что парень в больнице, а девушку до сих пор некому забрать и похоронить. И что там есть какая-то процедура похорон за счет государства, но я решила не дожидаться ее. Попыталась найти родственников, не нашла. Зарема оказалась детдомовской. Я сообщила в детдом. Кстати на похороны приходили ее учителя и кто-то из друзей.

Он слушал ее и переживал вместе с ней те ужасные дни. Он даже не догадывался, что ей тоже пришлось пережить тогда, год назад все то, что он пережил, выйдя из комы.

— А потом я пошла к парню в больницу. И ужаснулась. Не от его вида. Нет. От условий, в которых он находился. В реанимации одна медсестра на четыре палаты. Она не успевает за всеми присмотреть, обслужить. Я предложила врачу допустить сиделку для того парня, но он отказал мне, потому что не положено посторонним в реанимации находиться. В общем, я неофициально платила медсестрам, чтоб они были внимательнее. И ты знаешь, они действительно стали лучше за ним смотреть. Когда приходила, он всегда был чистый, умытый, свеженький, ну это если не смотреть на его раны. А потом случилось ужасное.

— что?

— я пришла, а мне сообщили, что его будут отключать от питания, искусственной вентиляции легких. Представляешь? Врачи не видели смысла в его существовании. Там еще повлиял тот факт, что у него нет родственников и никто не был против. И показателей улучшения здоровья не было. Нет динамики, говорили врачи.

Она замолчала, собираясь с мыслями. Шмыгнула носом и вытерла глаза от слез. Она смотрела не на него, а в пустоту комнаты, заново переживая те дни.