Правила обольщения

Он довольно быстро и с завидным постоянством забывал о чести и благородстве, и это удивляло и поражало его. Ответная страсть Алексии не оправдывала его, хотя он не забывал о ней. Обезумев от горя, она выглядела такой ранимой, а мужчина, который сначала успокоил ее, а потом соблазнил, негодяй, которым он постепенно становился, ни капли не сожалел о содеянном. Даже признавая свои грехи, Хейден чувствовал в своей душе сияние жестокого удовлетворения. Какая-то часть его сознания никак не могла отделаться от эротических фантазий, в которых он мечтал снова обладать Алексией.

Вежливое покашливание прервало размышления Хейдена. Николсон поднес ставший камнем преткновения жилет к сюртуку. Вместе они смотрелись ужасно. А Хейден даже не помнил, что самостоятельно выбрал эти два предмета одежды.

– Делай как считаешь нужным, Николсон.

– Очень хорошо, сэр. – С надменной уверенностью в своем безупречном вкусе, Николсон повесил жилет в шкаф и принялся подбирать другой.

Хейден же попытался привести в порядок мысли. Он разложил факты по полочкам, словно записи в конторской книге. Он соблазнил мисс Уэлборн. Она дотронулась до него, и он потерял над собой контроль. Он намеревался ее успокоить, а вместо этого злоупотребил ее доверием. Он лишил добропорядочную женщину девственности на полу мансарды. Его поведение непростительно, бесчестно, неразумно и постыдно. Но как ни странно, Хейден не чувствовал себя виноватым.

– Может быть, вот этот, сэр? – спросил Николсон, вытаскивая из шкафа другой жилет.

– Да, да, любой, который считаешь нужным, старина.

Самым логичным в сложившейся ситуации было бы попросить Алексию стать его любовницей. Страсть не может пылать вечно, особенно та, что заставляет разумных мужчин совершать неразумные поступки. Когда его страсть к Алексии остынет, Хейден непременно обеспечит ей безбедное существование. Она обретет стабильность и в конечном счете станет богаче.

И хотя подобный результат его вчерашнего порыва был вполне разумным и предсказуемым, Хейден сомневался, что Алексия примет его предложение. Это заставит ее окончательно пасть в собственных глазах. Мисс Уэлборн скорее умрет от голода, нежели примет ситуацию, при которой ее респектабельность будет публично подвергнута сомнению.

Он мог бы прямо предложить ей компенсацию, заплатив определенную сумму. Если он представит это как собственную расплату за содеянное, возможно, Алексия не воспримет эти деньги как плату за определенные услуги. Чтобы осуществить подобное, ему потребуется тонкая дипломатия. Алексия не воспримет его действия превратно, если он умерит пыл и прекратит ее преследовать. Хотя Хейден не был уверен, что сможет поступить подобным образом.

А почему, собственно, ему не жениться на мисс Уэлборн? Разве он не джентльмен? Раньше Хейден сказал бы, что на такой поступок способен кто угодно, только не он, но в последнее время он сильно изменился. Да и примет ли мисс Уэлборн его предложение?

Хейден представил себе совместную жизнь с Алексией. Большую часть времени они проводили бы порознь. Как и большинство супружеских пар. Сначала страсть, а потом… Однако Хейден не мог себе представить, что когда-нибудь перестанет желать Алексию. И уже одно это было странно. Обычно он четко представлял конец отношений, которые еще не успели начаться. Что же с ним все-таки происходит?

Как бы то ни было, а страсть мисс Уэлборн остынет очень скоро. Если уже не остыла. Реальность интимных отношений могла навсегда охладить ее. Кроме того, он никогда ей не нравился. Когда она смотрит на него, в глазах ее можно прочесть осуждение, а не любовь.

«Человеком всегда должен править разум, даже когда его тело охвачено страстью. Эмоции влекут за собой необдуманные поступки, заставляющие забывать о чести, разрушающие судьбу и счастье».

Хейдену стало смешно. Один неверный шаг – и он докажет, что его отец был прав.

– Сэр, позвольте все же помочь вам. Остался единственный неизмятый галстук, но если вы продолжите свои упражнения…

– Так давай, завязывай, черт тебя дери. – Хейден повернулся к Николсону так, чтобы тот смог завязать ему галстук.

В этот момент раздался стук в дверь. Николсон бросил испепеляющий взгляд на лакея, посмевшего вторгнуться в его святая святых. Однако молодой человек не смутился.

– Маркиз настоятельно просит спуститься вас вниз, лорд Хейден.

Формальность этого требования была весьма необычна, но еще более необычным было то, что Кристиан вообще решил что-то потребовать. Его брат никогда не исполнял роль аристократа так отвратительно.

– И где же Истербрук собирается дать мне свою драгоценную аудиенцию?

– В столовой, сэр. Он завтракает.

В девять часов утра? В Хейдене проснулось любопытство. Что же заставило его брата подняться столь рано?

Он попросил Николсона поторопиться и со скучающим лицом ждал, пока тот смахнет последнюю пылинку с его ботинок. Что-то нарушило привычную рутину, и камердинер изо всех сил постарался придать хозяину приличествующий случаю вид.