Правила обольщения

– Ты сама меня вынудила, Мередит! – прошипела зеркалу Бет. – Ну почему это ты должна сохранить свою молодость… и выйти замуж за пэра? Ты этого недостойна. Ты упустила свой шанс.

То, что она говорит слишком громко, Бет осознала лишь, когда в соседней комнате раздался оглушительный детский плач. Злость закипела у Бет в груди.

– Миссис Рэддинг, неужели вы не способны успокоить ребенка? – Она прижала тряпицу ко лбу и опустилась на постель, ожидая, когда кормилица начнет исполнять свои обязанности. Женщина же, похоже, нарочно медлила. – Поторопитесь же! У меня голова раскалывается.

Бет выглянула в окно, выходившее на площадь. Вид площади всегда ее успокаивал, оживляя связанные с ней воспоминания.

Она на мгновение закрыла глаза, замедлив дыхание, и через несколько секунд уже вспоминала… вспоминала один прекрасный вечер. Это случилось два года назад. Лорд Померой целовал ее, прикасался к ней, осыпал обещаниями, которые может делать лишь безумно влюбленный… – глаза Бет распахнулись снова, – а на следующий день сделал предложение мисс Мерриуэзер. И она отлично знала почему.

Все из-за ее связей в обществе. Лишь потому что леди Фезертон, двоюродные бабки мисс Мерриуэзер, родились дочерьми графа, и все почему-то решили, что в жилах Мередит тоже течет голубая кровь. Вот только это было не так. Она была едва ли благороднее молочницы, которая недавно прибыла из деревни.

Розы… распускающиеся на другой стороне площади, у ограды из кованого железа.

Улыбка медленно проступила на ее губах, потому что их яркий цвет напомнил ей некую алую книгу, которая недавно – и крайне удачно – оказалась в ее распоряжении.

Весьма скандальный тайный дневник Мередит.

Что ж, – подумала Бет, тихонько захихикав, – тайным он останется недолго.

Об этой маленькой детали она позаботилась еще утром.

Императив пятнадцатый

Распутник никогда не говорит «я люблю тебя», поскольку эти слова не оставляют ему возможности сбежать.

Мередит улыбалась, читая карточку от лорда Лэнсинга. Утро, что началось так ужасно – беспокойство о пропавшей книге с записями вымотало ее настолько, что ей не хотелось покидать постели, – сменилось днем, который обещал немало подарков.

– Мне велено дождаться вашего ответа, мисс. – Херберт… Ах да, тот самый, что предпочитал, чтобы его называли Первым… стоял перед ней, прямой и безукоризненный, как всегда.

Мередит не могла не восхититься выправкой и верностью этого человека лорду Лэнсингу. Похоже, Александр во всем полагался на этого человека, будь то одевание женщины в мужскую одежду, управление каретой или… или, как сейчас, доставка сообщений для леди.

– Хорошо. – Мередит торопливо прошла в гостиную, открыла секретер и подготовила чернильницу.

Мисс Мерриуэзер благосклонно принимает приглашение лорда Лэнсинга на прогулку в Гайд-парке.

Внизу она поставила большую завитушку поверх своего инициала. Александру это понравится. Это ведь показывало ее истинный характер, не так ли? По крайней мере, ту часть, которую он желал в ней видеть.

Мередит вернулась к входной двери, у которой терпеливо ожидал мистер Херберт.

– О, я не Первый. Хотя я понимаю, почему вы могли так решить.

С улицы донесся окрик, и Мередит увидела еще одного мистера Херберта, сидящего на козлах экипажа.

– Это Второй. А я Третий. Первый сейчас занимается гардеробом его светлости, – сказал ей правивший экипажем.

– Прошу прощения. – Мередит изменилась в лице, когда взглянула на стоящего перед ней мистера Херберта. – Значит… мистеров Хербертов трое? – Она всмотрелась в стоящего перед ней человека в темном костюме.

– Четверо, если вам действительно интересно. Не считая нашего младшего брата, священника, – он решил не подаваться на службу, как все остальные.

– И вы все… одинаковые?

– Нет, мисс. Не вполне, но мы все очень похожи на отца, так что люди часто путают нас друг с другом.

Мередит внимательно присмотрелась к стоящему перед ней, а затем к кучеру экипажа. Если они не близнецы, то действительно могли бы быть таковыми. Отличий между ними просто не было, за исключением одежды.

– Так значит, ты не Первый, который камердинер. Ты…

– Второй, дворецкий… и посыльный, когда его светлость желает уладить важное дело. – Длинные пальцы Второго, затянутые безупречными перчатками, метнулись вперед и зажали карточку с ответом. – Это я, благодарю, мисс. О, а эта карта для двух леди, также от его светлости. – Он передал ей второе послание и склонил голову так, что она приняла это за почтительный поклон, а затем прошагал по дорожке и сел в экипаж, бок которого украшал фамильный герб Лэнсингов.

Третий приподнял шляпу и улыбнулся, прежде чем тронуть лошадей и двинуть экипаж в направлении Брук-стрит.

Мередит едва начала подниматься к себе в комнату, когда в коридор вылетела тетушка Летиция.