Правила обольщения

Священник раскрыл маленькую книгу и начал читать, но Мередит не слышала и не понимала ни слова. Грохот сердца в ушах жестоко терзал ее, и лишь одна только мысль осталась в мозгу – бежать. Бежать!

Мередит почувствовала, как кружевная накидка, на которой, во имя соблюдения приличий, настаивал Чиллтон, соскользнула с одного плеча. Вместо того, чтобы поправить накидку, она позволила ткани соскользнуть на пыльный пол. И внезапно свобода от ханжеской накидки показалась ей восхитительной.

Скомкав юбку платья в руке, она мысленно приготовилась к тому, что собиралась сделать. К тому, чего не могла не сделать. Ее сердце просто не позволило бы ей выйти за кого-то, кроме ее любимого Александра. Мередит медленно развернулась на правой пятке…

И тут тонкий, едва уловимый французский аромат защекотал ее ноздри. Она склонила голову, чтобы вдохнуть его.

Он был здесь. Где-то поблизости был Александр. И, раз уж она смогла различить аромат даже стоя у алтаря, он наверняка вылил на себя почти целый флакон одеколона.

Внезапно с улицы донесся грохот копыт, испуганные крики людей и скрип гравия и колес какого-то экипажа. Священник прекратил читать, и все собравшиеся обернулись, ахая и бормоча, уставившись на раскрытую дверь церкви.

Мередит приподняла край вуали, ровно настолько, чтобы увидеть проезжающую карету. Но зрение явно подвело ее, поскольку ей показалось, что каретой правит не кто иной, как Третий, кучер Лэнсинга, кричащий и щелкающий хлыстом над головами фамильной упряжки. Что еще более поразило ее, так это лицо, которое она разглядела в окне кареты. В ней сидел сам Артур Чиллтон! Нет, она наверняка ошибалась.

Пальцы задрожали, и край вуали выскользнул, вновь закрывая ее глаза. Мередит схватилась за вуаль и сдернула ее с лица, забрасывая на шляпку, но было уже слишком поздно – карета скрылась из вида.

И тут же внезапная мысль ошеломила ее. Если в карете был Чиллтон, то кто же?.. Она обернулась и уставилась на человека, который стоял рядом с ней.

– Александр! – Дыхание так участилось, что Мередит испугалась возможного обморока. Что это, сон? Прекрасный, идеальный и невозможный сон?

– Да, моя дорогая, – прошептал ей Александр. – Приближается время твоего ответа. Лучше не отвлекайся. – Он улыбнулся человеку, стоявшему справа.

Не в силах думать о чем-то, кроме настоящего момента, Мередит взглянула на джентльмена, которому он кивал.

Неужели это?.. Она потерла глаза и взглянула снова. Это было совершенно невозможно. Но именно граф Харфорд гордо расправил плечи рядом со своим сыном.

Она в полнейшем замешательстве посмотрела на графа.

– Милорд?

Граф широко улыбнулся ей.

– Доченька… э… если позволишь, церемония будет продолжена и ты станешь женой моего сына. – В его тихом шепоте явно звенел намек на смех. Он указал на священника, и Мередит проследила за его жестом.

Еще один джентльмен, седоволосый и крайне знакомый, кивнул ей.

– Первый? – ее голос звучал неуверенно, Мередит вновь не могла поверить своим глазам.

Священник поднял глаза от текста и склонился чуть ближе к ней.

– Нет, дитя мое. Будь я на службе у лорда Лэнсинга, как мои братья, полагаю, я звался бы Четвертый. Но я не состою у него на службе, а потому я преподобный Херберт, священник, который очень старается обвенчать вас обоих. – Он добродушно улыбнулся ей.

– О! – Мередит вновь посмотрела на Александра, который коротко кивнул ей и взглянул куда-то за спину преподобного Херберта.

– Первый вон там, – прошептал он. – Именно он наставлял юного мистера Чиллтона чуть ранее.

Мередит заглянула в ризницу и увидела Первого, который стоял там, в тени, одетый точно так же, как преподобный Херберт. Когда Первый заметил, что привлек внимание своего нанимателя, он хлопнул рукой по своему бицепсу и широко улыбнулся. Александр ответил таким же жестом.

* * *

Под гордыми взглядами всей семьи Мередит погрузила кончик пера в чернильницу и написала свое имя в приходской книге.

Затем она подняла взгляд на Александра, на своего возлюбленного и супруга.

– Так все это совершенно законно?

– Совершенно. Преподобный Херберт подписал разрешение вступить в брак. Ты моя, Мередит, и уже ничего не сможешь с этим поделать.

– А теперь позволь своему отцу поцеловать твою невесту. – Граф Харфорд вышел вперед, отстранив Александра, и собрался запечатлеть поцелуй на щеке Мередит, но она попятилась.

– Простите, милорд, – начала она. – Но я не понимаю. Вы запретили эту свадьбу. Вы угрожали отречься от своего сына.

– Мередит… – Александр попытался вмешаться, но граф поднял руку, призывая его к молчанию.