Правила охоты на злодеев для неподготовленных

Но не из-за длительного периода между вставками мои щёки зарделись, как маки.

Сестра, я теряю себя.

В некоторые дни мне кажется, что я ещё никогда не чувствовала себя такой цельной, такой живой. Никогда до этого не чувствовала себя в безопасности. Никогда до этого никто так обо мне не заботился. Никогда до этого я не была свободна от страха.

Мой Валиир безжалостен. Он сильный, хитрый и могущественный, но он ведёт себя так ради нашей с тобой безопасности. И он гораздо больше, чем просто сила.

Сестра, он задаёт мне вопросы! Он любопытен, как дитя. Ему всё интересно. Мы ведём с ним беседы о моём и о его мирах, и это подпитывает мою любознательность. Захватывает воображение. Но в то же время вызывает сочувствие.

Прошлой ночью он рассказал мне о жестоких битвах между демонами-мужчинами. Соперники ведут битвы на смерть, и всё это ради того, чтобы передать своё семя — выносить и вырастить сыновей-воинов, которые затем также будут сражаться друг с другом.

Я спросила его: «Разве это не бессмысленно?»

Он с грустью посмотрел на меня и спросил: «А что ещё нам остаётся?»

Сестра, в такие моменты я задаюсь вопросом, не сошла ли с ума, если хочу утешить его? Я знаю, что он силён, но он не зверь. Его внешность несильно отличается от человеческого мужчины. Его лицо прекрасно, а тело…эх, здесь я вздыхаю, потому что его тело великолепно.

Сошла ли я с ума, если хочу прикоснуться к нему?

Сошла ли я с ума, если вижу красоту в моём демоне?

Сошла ли я с ума, если хочу большего?

Возможно, моё истинное безумие лежит в стремлении написать все эти непристойные желания в гримуаре. Сестра, не суди меня за это строго, ведь я даже не осмеливаюсь поделиться этими желаниями с тобой. Я могу только молиться о том, чтобы разум вернулся ко мне до того, как я паду в эту пучину ещё глубже.

— Мирин Атанас.

Мой взгляд скользнул по странице. Да, эти строки были переписаны кем-то другим, но я не могла не представить себе молодую девушку с пером в руках. Она задаёт вопросы, на которые не найдёт ответа — не за период своей жизни. Может быть даже никогда.

μαίνομαι ποθοῦσα αὐτοῦ θιγγάνειν — Сошла ли я с ума, если хочу прикоснуться к нему?

μαίνομαι ὁρῶσα ἐν τούτῳ τῷ δαίμονι τὸ καλόν — Сошла ли я с ума, если вижу красоту в моём демоне?

μαίνομαι πλείω θέλουσα — Сошла ли я с ума, если хочу большего?

Я перечитала первое предложение. Мирин ни за что в жизни не могла бы представить, что через тысячи лет я смогу понять её. Я теряю себя. Всего три слова, но они так мне близки!

Мой взгляд невольно скользнул к нескольким листам, заполненным маминым почерком — её перевод гримуара. Сложись всё иначе, мы бы сейчас вдвоём переводили этот гримуар. Мы бы охали и хихикали от того, что наша предок думала, что может быть влюблена в демона.

Мы бы обсудили мысли и чувства Мирин. Было ли её желание быть ближе к демону настоящим или же она просто чувствовала благодарность к тому, кто её защищал? Возможно ли, что она посчитала любовью эту благодарность? Тянуло ли её к самому демону или же её привлекала его сила? Действительно ли она теряла разум или же просто была одинокой девушкой, на плечах которой лежала слишком непосильная ноша?