Правила отельеров (СИ)

Насте было жарко. Она попыталась откинуть одеяло, но оно было каким-то непривычно тяжелым. Повернуться на другой бок тоже оказалось невозможно. Она услышала вздох и почувствовала, как уха коснулось теплое дыхание. Реальность стремительно возвращалась к ней, сгоняя остаточные следы сна.

Настя открыла глаза, боясь пошевелиться и одновременно чувствуя, как сердце начинает ухать в груди, набирая обороты. Она лежала в объятиях Налевского, в таких крепких, что выбраться из них и не разбудить его не получится. Как она могла, дура, уснуть в его кровати?

Настя принялась восстанавливать события прошедшей ночи. Они болтали на самые разные темы, а потом, сама не зная как и когда, она уснула. Ее сознание будто выключили в какой-то момент. Спасибо, конечно, что сейчас включили, только немного поздновато: она лежит в плотном кольце рук Налевского и, возможно, проспала в них весь остаток ночи. И удобненько так спала, сладко. Будто бы в подтверждение ее мыслей, Дима пробормотал что-то неразборчивое и уткнулся носом в ее затылок. По телу побежали тысячи мурашек.

Стоп!

Настя зашевелилась, пытаясь отодвинуться от Налевского. Сначала он сильнее сжал объятия, а потом, видимо, просыпаясь, ослабил их и чуть приподнял голову от подушки, приоткрыв один глаз.

— Доброе утро, — хрипло пробормотал он.

Настя, почувствовав свободу, отодвинулась от него как можно дальше и повернулась. Взъерошенный и все еще болезненно бледный Дима выглядел мило, но девушка тут же отогнала эти мысли. Это же Налевский! Разве можно применять к нему слово «милый».

— Доброе утро. Как себя чувствуешь?

— Лучше. — Он несколько минут рассматривал Настю, а потом его губы расплылись в довольной улыбке. — Видишь, как пошла на пользу совместная ночевка. Я всегда знал, что это лучшее лекарство.

— Не обольщайся, — осадила его Настя, приподнимаясь и опираясь на локти. — Я вчера очень устала, поэтому и вырубилась.

— Но ведь хорошо выспалась? — подмигнул Дима.

— Совершенно не выспалась! — сморщилась она.

— Почему мне кажется, что ты обманываешь? — хитро прищурился он.

— Потому что ты себе уже что-то там надумал. — Настя села в кровати, поправляя волосы.

— Ты боишься, что между нами может что-то произойти? — вдруг спросил Дима, внимательно рассматривая ее лицо.

В районе солнечного сплетения разлилось странное тепло.

— Налевский, между нами может произойти только одно: я могу прибить тебя, потому что ты ужасно бесячий мужик!

Дима откинулся на спину и расхохотался.

— Смейся, смейся, — Настя встала с кровати. — Рада, что ты выздоровел. Правда, ради этого стоило помучиться эту ночь.

— Если бы ты отказалась от своей обороны, то ночь могла бы быть очень приятной.

Она не выдержала и запустила в него подушку.

— Лучше бы ты продолжал болеть! Больной Налевский нравился мне больше: лежал и молчал, как рыба.

Она направилась к двери.

— Моя футболка так вкусно пахнет тобой, — долетело вслед.

Настя повернулась и состроила ему гримасу. Выйдя из номера и плотно закрыв за собой дверь, она остановилась. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что никого нет, девушка понюхала свою футболку, а затем тряхнула головой, сгоняя наваждение. Еще не хватало вдыхать запах Налевского со своей одежды! В стирку! Все срочно в стирку!

После завтрака Настя погрузилась в дела и старалась не думать о прошедшей ночи, хотя мысли то и дело к ней возвращались. Они так хорошо вчера поболтали, что впервые со дня приезда она чувствовала себя свободно и беззаботно. И все было бы еще лучше, если бы не уснула в его кровати. И ведь спала как крепко! Даже выспалась, что странно. Настя вздохнула. Она уже столько времени одна, что привыкла спать к этому ощущению даже в собственной кровати.

Ближе к обеду позвонила Диана, сообщив, что нашла отличных специалистов для организации свадьбы, чем облегчит Насте работу.

— Тебе останется лишь все проконтролировать, — бодро вещала начальница. — Не давай слабину, все должно быть по высшему разряду.

Настя ответила дежурной фразой, что все под контролем и распрощалась, с опозданием вспомнив, что так и не спросила имена молодоженов. Хотя, может Диана ей и говорила, просто вылетело из головы. Предстояло еще сообщить новость о мероприятии Налевскому. Настя не хотела к нему вообще сегодня подниматься, но совесть так и сверлила ее изнутри, не давая спокойно работать. Она вспомнила его утреннюю бледность и тени под глазами, которые придавали лицу болезненность, и подумала, что сегодня у него тоже может быть температура. Ему наверняка требуется ее помощь, ведь больше тут и нет никого.

Наконец, Настя сдалась. Она узнала в столовой, что Дима так и не спускался, поэтому попросила подогреть ему бульон. Однако, поднявшись в номер ее ждал сюрприз: Дима был не один.

Они с Ритой разместились за столиком у окна, увлеченно уставившись в ноутбук. Первое желание, которое у Насти возникло при виде этой сладкой парочки, было запустить в них супницу с бульоном, но она сдержалась, понимая, что это уж слишком истеричный поступок.

— Вижу, ты совсем выздоровел, — как можно дружелюбнее проговорила Настя, подходя к столику.