Правила отхода

— И хотел бы, да не выйдет. Это же не моя ванная в Провансе.

— Ты о чем? — она уткнулась носом мне в шею.

— Кэт, как у любого взрослого, солидного мужчины, у меня там, для принятия ванны есть зеленый пластиковый поросенок, желтый резиновый утенок, и маленький океанский лайнер, что пробирается через айсберги пены. А у вас тут?! Одни флакончики и бутылочки! И не помоешься толком…

Эти ее глаза… Плюнул на горничную, что снова появилась, и поцеловал. Очень хотелось.

— С приездом, Питер — в столовой объявилась фрау София. Это высокое искусство, не замечать то, что не хочешь заметить. София Эвелин в этом мастер.

Крайне учтиво поздоровался, помог дамам сесть за стол, и уселся рядом с Катариной. Разложил салфетку на коленях, и попросил у горничной кофе.

Кэт с мамой, даром что герцогско-княжеской семьи, завтракают по простому. Никаких тебе клафути и парфе. Овсянка. Мне, как простолюдину, дозволяется омлет. Ну и сок, свежевыжатый, понятно.

Разговор, с вежливого обсуждения как я добрался и не утомила ли меня дорога, свернул на внезапного портного.

Так я неожиданно узнал, что мы завтра едем в гости к дедушке Катарины, Фердинанду Михаэлю Гогенлоэ. Сейчас поедем к портному, чтобы предстать перед князем как подобает. Я пробурчал, что я вообще-то хожу в костюмах от Бруксов. Как Гетти, Рокфеллеры, и прочие Вандербилты. Но Кэт пояснила, что у немецкой аристократии роскошь не приветствуется. Скромный неброский костюм из лучшей генуэзской шерсти в чудесную виндзорскую клетку, больше всего подходит чтобы не привлекая внимания, познакомится с главой рода. Только Питер, я тебя очень прошу, не дерзи дедушке. Он ничего против тебя не имеет.

— Кэт, если Питер закончил университет, то он наверняка знает, как себя вести.

— Спасибо, София — улыбнулся я благодарно матери Катарины.

— Даже если это Пекинский Университет. — уточнила она.

— Гхмгм… — вообще-то я и не думал, что Кэт сама по себе стала ехидной.

Добравшись к этому портному, в процессе обмеров и примерок, Кэт мне открыла глаза. Что это не тот Гогенлоэе, что недавно помер. А его приемник, родной отец Готлиба Гогенлоэ, отца Катарины. Уже спустя минуту я запутался во всех этих герцогах, князьях, и графах с баронами.

Вычленил только, фамильную обиду на англичан, которые после войны гнусно вычеркнули Гогенлоэ из списка претендентов на английский трон. Ну, там список престолонаследников, в который входил и дед Катарины, и ее отец. Но теперь все.

— Боже мой, Кэт! С кем я связался! Ты даже не английский трон не можешь претендовать! Наша связь не имеет перспектив.

Наверное от того, что даже при взаимном желании, никак не получалось уединиться, я во время ужина жег просто напалмом. На вопрос фрау Софии какие у нас планы на будущее, честно сказал, что мечтаю открыть пляжный бар в Испании.

И потом мы почти час весело обсуждали предполагаемые перспективы от такого занятного проекта. Но когда, договорились до того, что если чо, всегда возьмем Софию Эвелин официанткй, были наконец отпущены, и остались вдвоем…

Дед Катарины, напомнил мне Хофмана старшего. Подтянутый, ухоженный военный. Пока мы ехали в главную резиденцию Гогенлоэ, замок Шиллигфюрст, Кэт меня просветила. Что Фердинанд Михаэль стал главой рода недавно. А вот личный друг Гимлера, приятель Гитлера, и видный разведчик, это другой дед. Он помер год назад. Но того деда Кэт плохо знала.

А теперь князь Фердинанд перебрался в главную семейную резиденцию, из своего замка под Штутгартом, и нам ехать совсем недалеко. Это он просил привезти тебя как можно быстрее, Питер. Им так не терпится тебя спихнуть замуж? Наоборот. Он единственный, кто возражал против моей помоловки с Карлом.

Замок Шиллнгфюрст — величественное сооружение. Во дворе стояло несколько машин, рядом с которыми мы и запарковались. Но меня не повели с экскурсией. Нас не угостили легкими закусками с дороги. Жена князя Фердинанада, представленная мне как фрау Рита, увела Катарину вглубь здания. А мне князь предложил прогуляться в замковом парке. Увидев, к кому мы направляемся, я понял, что все серьезно. По дорожке, навстречу нам, шел Рейнхард Гелен, один из самых эффективных организаторов разведслужб в мире. Внешне, кстати, похожий скорее на англичанина, а не на немецкого генерала.

Князь Гогенлоэ, представив меня Гелену как жениха ее внучки, извинился и оставил нас ненадолго. В своей прошлой жизни я много общался с важными людьми, и сейчас совершенно не парился. Просто молчал, и шел рядом с человеком, у которого в агентах, по слухам, был даже кто-то из ЦК КПСС. Не дождавшись, что я хоть как-то обозначу интерес, он заговорил первым:

— Фердинанд позвал меня оценить нововведение. Он открывает для экскурсий ряд помещений замка. А вы что думаете по этому поводу?

Разговор, кстати, шел на французском. И он у Гелена хорош. Не безупречный парижский прононс Катарины, но лучше моего. Не знал. Пожал плечами, и ответил в том смысле, что раз уж королева Елизавета начала принимать публику с улицы, то почему нет? И, герр Гелен, обращайтесь ко мне на ты.

Он снова окинул меня взглядом, кивнул и сказал: