Правила подводной охоты

— Нет, проблемы у тебя, — капитан попробовал вернуть себе снисходительный тон. — Я не пойду в обозначенную тобой точку. Там шторм, а я не собираюсь губить корабль. Готовь свою команду к высадке на плотах.

— Даже амфибию нам не оставишь? — иронично вздохнул взводный. — Жалость какая. Нет, ты не представляешь глубины моего горя! Честно.

Капитан стиснул губы, не зная, как реагировать на эту тираду.

— Быстро на палубу! — не очень уверенно рявкнул он.

— Сейчас, подожди, — Жаб с кряхтением выбрался из люка, поправляя перчатку связи на левой руке.

Рядом со мной зашевелилась Рипли, поднимая карабин.

«Как только я разберусь с капитаном, убейте гранатометчиков и прыгайте в отсек, — жестами отдал команду Жаб. — Копуха бьет правого, Рипли — левого».

Он медленно спустился по лесенке на палубу и вразвалочку двинулся к капитану.

— Ну что, пиратская морда, — в голосе взводного появились змеиные нотки. — Хотел говорить с командиром охотников? Слушаю. Только будь краток.

У меня начали дрожать руки. Я вспомнил о пулеметах, но подумал, что вряд ли они начнут колотить, пока пираты окружают амфибию. Пожалуй, Жаб знал, что делал.

— Я приказываю тебе и твоей команде, — выговорил капитан, — сложить оружие и приготовиться к эвакуации с моего корабля на спасательном плотике. У меня три пулемета и три десятка обученных стрелков с ракетными ружьями. Вас только пятеро. Даже принимая на веру все россказни о сверхъестественных боевых навыках вашего брата, мы уничтожим вас в течение нескольких секунд. При этом возможны потери с моей стороны. Я хочу их избежать.

— Если бы ты хотел их избежать, — грустно вздохнул взводный, — ты бы сейчас разоружил свой детский сад и сверил курс с моими координатами. Но скорее всего, у тебя на это ума не хватит. А жаль.

— Ты вынуждаешь меня применить силу! — нервно выкрикнул капитан.

Жаб отреагировал на этот крик не совсем адекватно — он вынул кинжал из ножен, схватил капитана за ворот и дважды вонзил клинок ему в печень. Тот завизжал, как раненая свинья, отскочил в сторону, но тут же рухнул на палубу. Взводного я сразу потерял из виду, к тому же над ухом рявкнул карабин Рипли, и мне пришлось тоже включиться в бой. Я поймал в прицел опешившего гранатометчика и всадил ему в лицо два сверкающих гарпуна. Они снесли ему голову, глубоко вонзившись в палубу за его спиной. Через секунду я уже прыгал в отсек, а из крыши, как черти из преисподней, выскочили пулеметы и новенький ракетомет. Шквал огня с амфибии молотил секунд двадцать.

— Дальше только врукопашную, — синтетическим голосом сообщила Молчунья через гарнитуры связи. — Я и так уже все разнесла.

— Вперед, охотники! — раздался в наушниках приказ взводного. — Кто сдрейфит, того сам пристрелю!

«Не получилось крещения, — с грустью подумал я. — Молчунья все сделала пулеметами, а нам осталось только повязать недобитых пиратов».

Однако, выбравшись на броню, я понял, что работы по зачистке корабля несколько больше, чем ожидалось. Едва мы с Рипли соскочили на палубу, нас встретил дружный залп из ракетных ружей. Я начал стрелять не переставая и не целясь — так нас учили в учебке, называя эту тактику «прикрыться огнем». Считается, что в стреляющего человека труднее попасть. Молчунья продолжала время от времени пускать в ход пулеметы, здорово поднимая мой боевой дух.

— А-а-а-а! — заорал я, разгоняясь по палубе вслед выпущенным гарпунам. — Морды пиратские!

Противник дрогнул и отступил в глубь искореженных надстроек.

— Не суйся, меня подожди! — крикнула Рипли в микрофон гарнитуры.

Я распластался под прикрытием рухнувшей на палубу мачты и принялся стрелять во все, что давало хоть какой-то намек на движение. Рядом со мной уткнулся стволами в палубу искореженный пулемет пиратов, совсем недавно наводивший на меня нечеловеческий ужас. Сейчас, после двух ракетных попаданий, он выглядел жалко, напоминая поникший член импотента. По надстройке в сторону мостика метнулась неясная тень, и я срезал ее двумя меткими выстрелами.

Вскоре рядом со мной тяжело задышала Рипли.

— Надо выкуривать остальных, — сказала она. — Но бродить по коридорам лично у меня нет охоты. Огурец! Прошу связи!

— Здесь я.

— Подкати нам рвотных гранат, а то до утра провозимся.

— Легко. Только помогите снять «Ксению» с колодок, я один упарился, честное слово!

Мы отступили к амфибии и помогли взводному освободить броневик. Иногда по нас постреливали, но Молчунья не давала врагу поднять голову — чуть что, заводила свои скорострелки. Вся палуба была покрыта сплошным ковром гильз, тускло блестевших в лучах уцелевшего прожектора. Трупов почти не было видно, только капитан и гранатометчики — остальных пулеметами разорвало в клочья.

«Это не бой, — думал я, выбивая из-под колеса последнюю колодку. — Это крещение кровью. Вопрос лишь в том, пройду я его до конца или меня вырвет от отвращения».

«Красотку» сильно качало, видимо, некому было стоять у штурвала, причем с каждой минутой удары шторма казались все более угрожающими. Воздух ревел от ветра.

— Надо захватить рубку, — подняла голову Рипли. — Не годится дрейфовать при таком волнении.