Правила подводной охоты

В голубоватом сиянии я различил то, что мне было нужно — станковый ракетомет наблюдательного поста. Десять снарядов малого калибра — вполне достаточный аргумент против среднего карабина. Теперь оставалось только ждать, когда Жаб дотащится сюда со своими баллонами. Я был уверен, что он не будет двигаться в темноте и я заранее увижу его по «светлячкам». Так и вышло — впереди забрезжило сначала красноватое марево, а затем, когда оно начало угасать, ввысь взвилась новая осветительная ракета.

Когда я разглядел Жаба и Рипли, они были от меня на расстоянии пятидесяти метров. В командира я сразу стрелять побоялся — от прямого попадания могли взорваться баллоны и ранить начальницу. Так что первой ракетой я прицелился в каркас Рипли, к которому крепилась цепь. Это было единственное место, куда я мог выстрелить, поскольку только металлический ранец способен удержать осколки ракеты.

Я навел ракетомет, но никак не мог нажать пусковую кнопку.

«Нет, надо подпустить чуть поближе», — мелькнуло у меня в голове.

Но тут же вспомнился наказ Долговязого, что выстрел нельзя затягивать. Быстро, но плавно. Я вдавил пусковую кнопку, и ракета белой спицей устремилась к цели. Взрыв, короткий удар компрессионной волной. Я открыл зажмуренные глаза и увидел, что мой выстрел точно попал в цель — угол каркаса на скафандре Рипли снесло, и цепь теперь не приковывала ее к Жабу. Кроме того, похоже, взрыв немного привел ее в чувство — самостоятельно включив водометы, она начала уходить вверх. Это было лучшим решением, теперь я мог стрелять без боязни ранить ее.

Плохо было лишь то, что ракетный выстрел меня демаскировал. Жаб довольно метко выпустил три гарпуна, и мне пришлось отойти к обломкам корабля, чтобы спрятаться в их тени. Взять с собой ракетомет я не мог, он был накрепко прикручен к базальту. Поняв мои затруднения, Жаб опустился ближе ко дну и еще несколькими выстрелами окончательно уничтожил ракетную установку. С этой минуты я перестал его интересовать в качестве боевой единицы. За Рипли он гнаться тоже не стал — мало шансов было догнать ее с двумя баллонами за спиной.

Мне пришлось немного отсидеться, чтобы не получить гарпун в брюхо, а когда между мной и противником установилась безопасная дистанция, я приступил к выполнению следующей части моего плана. Надо было найти один из аварийных спутниковых буев, какие всегда крепятся на палубных надстройках. Это был единственный способ вызвать подмогу в сложившихся обстоятельствах. Пробравшись вдоль искореженной палубы, я разглядел в свете остывающего «светлячка» оранжевую трубу аварийного буя, сорвал ее с крепления, включил и отпустил в свободное путешествие к поверхности океана. Теперь устойчивый сигнал бедствия нам всем обеспечен. Оставались только Жаб и Поганка. Достойные цели для молодого охотника. Прежде чем окончательно погас «светлячок», я отцепил от генератора газовые баллоны, прицепил их к каркасу и отправился за противником.

Меня удивило, как уверенно держал направление командир, словно в точности знал, где в настоящий момент прячется пусковая платформа. Я двигался за ним, ориентируясь на марево от «светлячков», как волчья стая ориентируется по запаху от следов. Но что вело Жаба? Я пытался это понять, и мой интерес не был праздным, поскольку если бы я знал точное место Поганки, то не плелся бы за Жабом, а обогнал бы его. Обогнал и встретил. При определенной доле везения, разумеется.

Может, ему известен сигнал, который она издает? Нет, это уже мистика. Хотя кто его знает? Получил ведь Жаб из ультразвуковой пушки, значит, уже имел возможность посмотреть платформе в глаза. И между ними установилась особая связь. Нет. Фигня это.

Но сколько я ни гнал эту мысль, она не оставляла меня. В голове словно переворачивались стекла калейдоскопа, складываясь то в один узор, то в другой. Огромное количество фактов, воспоминаний и предположений пытались соединиться, потом распадались и снова соединялись, но уже по-другому. Первое, за что я уцепился в этом мельтешении, была статья в газете, которую я просмотрел в ресторане. Сейчас я готов был допустить, что там не все выдумка, что вода действительно может собираться в кластеры, хранить и переносить информацию. Яд. Он был моей второй мыслью. Баралитол. Причем заключенный в контейнеры, неподвластные давлению океана. Как он мог вызвать мутации, если не соприкасался с водой? А может, это не он? Может быть, Поганка мутировала от баралитола, поскольку находилась в непосредственной близости от контейнеров, а дальнейшие мутации — это ее собственное воздействие?