Θαυμάζω δέ σου τὴν γραμματικὴν ἀκρίβειαν ἐπὶ τῆς Γραφῆς ἀπαιτοῦντος καὶ λογιζομένου, ὅτι ἠναγκασμένη ἐστὶν ἡ λέξις τῆς ἑρμηνείας τὸ ἑαυτῆς εὔσημον ἐκδιδούσης, οὐ τὸ κυρίως ὑπὸ τῆς ἐβραϊκῆς φωνῆς σημαινόμενον μετατιθείσης. Ἐπεὶ δὲ δεῖ μὴ ἀργῶς παρελθεῖν τὸ ὑπὸ ἀνδρὸς ζητητικοῦ κινηθὲν πρόβλημα, τὰ πετεινὰ τοῦ οὐρανοῦ καὶ οἱ ἰχθύες τῆς θαλάσσης καὶ ἐν τῇ κοσμοποιΐᾳ τὴν αὐτὴν ἔλαχον γένεσιν. Ἐκ τῶν ὑδάτων γὰρ ἐξήχθη καὶ ἀμφότερα τὰ γένη· τὸ δὲ αἴτιον, ὅτι ταὐτόν ἐστιν ἑκατέροις ἰδίωμα, τὰ μὲν γὰρ διανήχέται τὸ ὕδωρ, τὰ δὲ ἐπινήχεται τῷ ἀἐρι, διὰ τοῦτο κοινῇ μὲν αὐτῶν επεμνήσθη. Τὸ δὲ σχῆμα τοῦ λόγου, ὡς μὲν πρὸς τοὺς ἰχθύας ἀκαταλλήλως ἀπεδόθη, ὡς δὲ πρὸς πάντα τὰ ἐν ὕδασι διαιτώμενα, καὶ πάνυ οἰκείως. Τὰ γὰρ πετεινὰ τοῦ οὐρανοῦ ὑποτέτακται τῷ ἀνθρώπῳ καὶ οἱ ἰχθύες τῆς θαλάσσης· καὶ οὐκ αὐτοὶ μόνον, ἀλλὰ καὶ πάντα τὰ διαπορευόμενα τρίβους θαλασσῶν. Οὐ γὰρ εἴ τι ἔνυδρον, τοῦτο καὶ ἰχθύς ἐστιν, ὡς τὰ κητώδη, φάλαιναι καὶ ζύγαιναι καὶ δελφῖνες καὶ φῶναι, καὶ προσέτι ἵπποι καὶ κύνες καὶ πρίονες καὶ ξιφίαι καὶ οἱ θαλάσσιοι βόες, εἰ δὲ βούλει, καὶ ἀκαλῆφαι καὶ κτένες καὶ τὰ ὀστρακόρινα πάντα, ὧν οὐδέν ἐστι ἰχθύς, καὶ πάντα διαπορεύεται τρίβους θαλασσῶν, ὡς εἶναι τρία τὰ γένη, πετεινὰ οὐρανοῦ, ἰχθύας θαλάσσης, καὶ ὅσα τῶν ἐνύδρων, τοῖς ἰχθύσιν ἀντιδιαστελλόμενα, διαπορεύονται καὶ αὐτὰ τὰς τρίβους θαλασσῶν.
Дивлюсь же, яко ты требуешь от Писания буквальной точности, и думаешь, яко речение перевода есть принужденно, когда он хорошо выражает означаемый им предмет, но не прелагает собственно значения слова еврейского. Впрочем не должно без внимания прейти вопрошение, предложенное мужем любознательным. Птицы небесные и рыбы морские, и при сотворении мира, имели одинаковое происхождение: поелику оба сии роды животных изведены из воды; причина же сему та, яко оба имеют одно и то же свойство. Ибо одни плавают в воде, а другие плавают по воздуху. Посему и упомянуто о них совокупно. Состав же слова псалма [32]
не точно соображен в отношении к рыбам, но в отношении ко всем тварям живущим в водах, совершенно правилен. Ибо человеку покорны птицы небесные и рыбы морские, и не сие токмо, но и все твари, преходящие стези морские. Ибо не все живущее в воде есть рыба, как то: китообразные животные, киты, зигены, дельфины, тюлени, еще же кони, псы, пилы, и мечи рыбы, и морские крабы; и есть ли угодно, кропивы, и гребни, и все черепокожные, из коих ни едино не есть рыба, все же суть преходящие стези морские. Таким образом три суть рода: птицы небесные, рыбы морские, и те животные, обитающие в водах, которые отличаются от рыб, но такожде преходят стези морские.Зонара.
Вопрос ясно не указан; но, судя по ответу Василия Великого, можно догадываться, что он был таков: «каким образом Давид упомянул вместе о птицах небесных и рыбах морских, и опять сказал:Аристин.
Вальсамон.
Синопсис.
О птицах небесных и рыбах морских Писание сказало совокупно потому, что те и другие получили бытие из моря; а слова:Славянская кормчая.
Правило 16.
Ὁ δὲ Νεεμάν, οὐχὶ μέγας παρὰ Κυρίῳ, ἀλλὰ παρὰ τῷ κυρίῳ αὐτοῦ, τοὐτέστι, τῶν παραδυναστευόντων ἦν τῷ βασιλεῖ τῶν Σύρων. Πρόσεχε οὖν ἀκριβῶς τῇ Γραφῇ, καὶ αὐτόθεν εὑρήσεις τὴν λύσιν τοῦ ζητήματος.
Нееман велик не у Господа, но у господина своего: то есть, он был единым из вельмож у царя Сирского. И так вникай в Писание с точностью, и в нем самом обрящешь разрешение вопроса.
Зонара.
Святый был спрошен: каким образом Писание говорит, что Нееман был велик у Господа? – и отвечал, что Нееман был велик не у Бога, но у своего господина, то есть был из числа приближенных к нему, имел у него большое значение.