Правила ведения боя. #победитьрак

Лаборатория профессора Фарелла в Калифорнии – первая в мире, где пытаются поставить преддиагностику самого необузданного из раков – поджелудочной железы – на поток. Первые массовые скрининги здесь были запущены в 2012-м.

Так потихоньку во всем мире приживается идея превратить регулярную преддиагностику в нечто обычное и само собой разумеющееся, но существенно упрощающее жизнь и самому пациенту, и лечащему врачу. «Раз уж эту статистику отменить нельзя, надо пытаться переиграть рак на его поле: «поймать» тогда, когда еще возможно практически без потерь вылечить. Тут всё, как правило, просто: чем меньше стадия, тем легче вылечить. Но проблема в том, что на ранней, сверхранней стадии нет никаких симптомов. То есть не только боли нет, но нет никакого дискомфорта, никаких подозрений, ничего такого, что могло бы насторожить. Именно поэтому мы говорим о скрининге – плановом обследовании, способном выявить симптомы», – доктор Михаил Ласков останавливается. Закатывает рукава рубашки, как будто собирается взять лопату и выкопать какую-нибудь специальную скрининговую грядку. Но вместо этого берет листок бумаги и начинает чертить схемы, приговаривая: «Смотрим, как это работает: возьмем рак желудка – один из показательных раков. Поймал на ранней стадии – вылечил, поймал чуть на более поздней стадии – в разы снижаются шансы вылечить. Какие проявления могут быть? Далеко не только боль. Это может быть желудочно-кишечное кровотечение, может быть жидкость в животе, которая возникает уже на более поздних стадиях, дискомфорт при приеме пищи. Чем больше опухоль, тем больше шанс, что эти симптомы разовьются. Это логично, когда что-то маленькое в огороде, его не видно, а когда вырос огромный лопух, то все его увидят невооруженным глазом. Но в такой ситуации победить уже сложно». Я радостно выдыхаю: Ласков не зря закатывал рукава, ему все же пришлось прибегнуть к садово-огородной аналогии.

Но если серьезно, именно на этом основана программа активного скрининга на желудочную опухоль, которую организовали в Японии и Корее. Теперь у них выявляемость рака желудка на ранних стадиях около 70–80 %. В России и на Западе такого скрининга нет, поэтому стадии, на которых обнаруживают заболевание, гораздо более поздние.

«Почему японцы с корейцами это сделали? Не от хорошей жизни – у них частота встречаемости именно рака желудка (это связано в основном с пищевыми привычками) в разы выше, чем в западных странах. Они поняли, что надо с этим что-то делать, это просто угрожает национальной безопасности, и ввели с 70-х годов прошлого века программу скрининга, результатом которой стало раннее выявление рака желудка, высокая излечиваемость, увеличившаяся продолжительность жизни и так далее. Но и тут не всё так просто: скринингом можно побороть только часто встречаемые опухоли, такие, как рак желудка у японцев. С европейцами, у которых рак желудка встречается гораздо реже, такой фокус уже не пройдет», – говорит Ласков.

К сожалению, программы скрининга работают не со всеми раками. Но есть такие, в которых скрининговая бдительность действительно спасает жизнь.

«Вам больше нравятся холодные оттенки или теплые?» – приподняв бровь, спрашивает меня голландский профессор Рууд Пайнэппл, один из авторов национальной скрининговой программы Голландии. И, не дождавшись ответа, уточняет: «Вот, например, вам приятнее было бы сейчас оказаться в осени или в зиме?» Теряюсь, не зная, что ответить. Тем временем свет в комнате для скрининга меняется от зеленоватого до желтого, на стенах шелестят нарисованной листвой березы – действительно, то осенние, то летние, из колонок доносится шум ветра, который от прикосновения профессора Пайнэппла к какой-то невидимой кнопке становится шумом моря или даже шумом падающей воды в водопаде. Так в 2017 году в Голландии выглядит обыкновенный районный скрининговый кабинет, куда раз в год после 40 лет и дважды в год – после 50 имеет возможность бесплатно приходить любая голландка для того, чтобы рак молочной железы, который, по статистике ВОЗ, «светит» каждой седьмой женщине на планете, был «пойман» на ранней, а лучше – сверхранней стадии.

«Когда мы придумывали программы, – рассказывает профессор Пайнэппл, – мы исходили из того, что добраться до скринингового кабинета любая голландка должна не более чем за 15 минут езды на велосипеде, мы все-таки очень голландцы». Рууд Пайнэппл рад удавшейся шутке. И тому эффекту, который произвел на меня этот кабинет для скрининга, больше похожий не на кабинет, а на комнату отдыха.