Правила выживания (СИ)

Наконец, когда господа посчитали, что я поела достаточно, меня отправили в комнату. Через пятидесятник ко мне зашел канцлер. Я сидела на кровати, сложив руки на коленях. Тесс подошел, зажал в ладонях мое лицо и заглянул мне в глаза.

— Хороша, если бы ты осознавала, как хороша. О, как в тебе играет магия. Как жаль, что твой темперамент принесет мне лишь неприятности, что ты не сможешь ответить мне взаимностью сама, по собственной воле.

Он смотрел мне в глаза, мягко улыбался и неожиданно наклонившись поцеловал. Я не чувствовала ничего, только неприятное давление на губы. Мыслей не было, эмоций тоже… Я просто сидела и смотрела перед собой. Где-то в глубине я понимала, что это неправильно. У меня есть супруг и я его, вроде как, люблю. Как же так! Ну почему, почему мне ничего не хочется. Где то есть дети. Но и о них не думается. Ну и зачем меня целовать.

То ли воля, то ли неволя — все равно.

Мужчина отпустил меня. Он дышал судорожно и глаза блестели. Ну вот, еще один дегенерат в мою коллекцию. Миана мне хватило за глаза. Но почему меня не волнует это? Спать. Как же я хочу спать. С каждым днем все сильнее и сильнее…

Прошла десятина.

Тесс приходит и теперь спит в одной постели со мной. Зачем?

Он ложится, поворачивает меня на бок, к себе спиной, крепко прижимает к себе. Первые минуты он просто зарывается лицом в мои волосы. Спиной я чувствую его возбуждение. Если бы было можно он бы не сдерживался и овладел бы моим телом не церемонясь. Но Орс на то и чернокнижник, что четко разъяснил Тессу как опасно меня трогать до обряда зачатия. Дурак, если бы он знал, что Единый освятил мой брак. Благословение Единого редко когда нисходит на заключающих брак, дает не только защиту молодоженам, но и привязывает их до такой степени, что развод невозможен. Супруги априори не могут быть с другим. Нет, смерть одного не приведет к гибели другого, но и быть с кем-то человек не сможет. Мой супруг жив, и видимо поэтому, когда Тесс начинает меня гладить или перебирать волосы, я сжимаюсь, а внутри нарастает паника. А в какой момент, когда Тесс не удержался и начал слишком активно меня целовать и ласкать, брачная татуировка просто запульсировала дикой болью. Внутри стал нарастать непонятный жар. Я не понимала что со мной. А кардинал реально испугался. Он как был, в брэ, выскочил из комнаты. Я лежала с закрытыми глазами, и ломало меня нещадно, но сил не было даже пошевелиться.

Орс и канцлер пришли быстро. Маг осмотрел меня, отвел канцлера в сторону и затем начал ему выговаривать.

— Вы что делаете, мой лорд! Брак пока не аннулирован. Мы не можем рисковать. Не переходите границы дозволенного.

— Орс! Ты как мне хамить посмел? — канцлер стал наступать на мага, явно ожидая сломать его своей мощью и авторитетом. Но не вышло.

— Мой лорд. Я не преступаю рамок дозволенного. Но остановить Вас я обязан. Иначе не видать Вам детей своих. Итак мы упустили этого прохиндея. Даже не знаю откуда у него магия появилась, да еще в таком количестве, чтобы сломать антимагические оковы как щепки и разнести пол замка к Темному.

Канцлер нахмурился. Он отступил и сжал кулаки.

— Не напоминай. Но ее я не отдам. Она все равно будет моей.

— Конечно будет, мой лорд. По другому никак. Ведь на кону наши жизни.

— Хорошо, что ты это помнишь.

— Но и Вы, мой лорд, помните это. Сейчас с ней что-то происходит. Я пока не могу понять, что именно. Но думаю, что это издержки заключенного брака. Так, что Вы отдохните, а я пороюсь в своей библиотеке. Посмотрю по летописям.

— Хорошо, Орс. Иди.

Маг поклонился и ушел, закрыв за собой дверь. Канцлер опять лег, придвинул меня к себе как он это всегда делал и негромко сказал в темноту:

— Не отдам. Не отдам я ее тебе. Она слишком для тебя хороша. Такая сильная, такая завораживающая…

Потом он тихо шепнул:

— Спи, моя леди…

И что поделать, но я уснула.

Когда на следующий день меня утром привели на завтрак канцлер сидел мрачнее тучи, а Орс был бледен как мел. Меня подвели к столу и оставили стоять. Мужчины смотрели на меня как на какой-то непонятный экспонат.

— Ну? И что ты можешь мне посоветовать? — голос канцлера был резок. Он постукивал пальцами по столу и было видно, что очень нервничает, — Вот как она могла это сделать? Не хочешь подсказать?

— Леди, скажите, кто из жрецов Единого проводил ваш свадебный обряд? — вопрос Орса был из разряда лишних.

— Отец Арон.

— Вы уверены?

— Да.

— Этот жрец что-то говорил о вашем браке? Имеется в виду, что-то необычное.

— Да.

— Что именно он говорил?

Орс задавал вопросы резко, отрывисто. Где-то в глубине души я понимала, что нельзя говорить. Да вот противостоять заклятию не могла. И я отвечала на вопросы, понимая, что поставляю мужа.

— Он сказал, что наш брак уникален. Идеальный брак идеальных супругов. Брак, освященный благодатью Единого.

— А видела ли ты свет.

— Да, свет был, очень яркий.