Правильная девочка. (Не) для них

Всю жизнь стремилась вылезти из образа заучки и ботанички, любимицы взрослых и учителей. Как только вырвалась из дома – какую только дикую ересь не творила. Чтобы хоть перед однокурсниками вот этой «правильной» не казаться. И вроде бы вышло – меня давно уже все держали за свою. А тут – на тебе! Эти ироды как будто сговорились!

– Да все верно. Правильная она. – Данила вздохнул, кивнув головой. – Только язык без костей, и это все портит.

– Боюсь тебя расстроить, друг, но бескостный язык – это норма. Потому что он – мышца, или несколько мышц, я уже точно не помню.

– А что так? Учебник анатомии плохо вызубрил? – Мне вот эта идея про языковую мышцу понравилась очень, да только Тёму тоже захотелось зацепить. Не вовремя он вспомнил про мою правильность, очень не вовремя.

– Ну, ты понимаешь, тренировки для языка еще не вошли в моду. Поэтому я им не очень интересовался. Но как только войдут – обязательно все пробелы в знаниях восполню.

– Слушай, а это ведь круто! Если возьмете меня в долю, я даже слоган придумаю и концепцию!

– Какую? И для чего? Вика, у тебя точно все хорошо? – Данин заботливый тон опять откуда-то вылез, неимоверно раздражая.

– Так давайте запустим тему с тренировками языка! Я даже знаю несколько упражнений. Например, сделать из него дудочку… – Тут же продемонстрировала этот, несомненно, полезный навык.

– Мать твою, Стрельцова! Я уже успел забыть, что с тобой лучше не говорить ни о чем серьезном! Любое важное дело до абсурда доводишь! – Данька, наконец-то, не выдержал и тоже улыбнулся.

– Вы идите, друзья мои! Режьте свои ленточки, гостей впускайте! А я пока тут подумаю, что еще интересное можно придумать. – Царским жестом указала им обоим на дверь. В конце концов, языками своими не очень накачанными чесать можно до бесконечности. А вот бизнес парням испортить – совсем уж будет не по-человечески.

– Откуда ты свалилась на мою голову опять, Вика?

– Не ко мне вопросы. К Виктору Сергеевичу. Кстати, если его увидите, передавайте пламенный привет. И пусть обдумывает новое коммерческое предложение.

– Какое?

– Мы его бойцов потренируем за недорого. А он за это – скидки и небольшую рекламу.

– Вот сама ему об этом и расскажешь. А пока сиди здесь и никуда не высовывайся. Мы скоро придем.

И да, меня оставили одну. Судя по щелчку, еще и на замок закрыли.

Не скажу, что это привело меня в буйный восторг, но и плакать я тоже не стала. Можно хоть босоножки скинуть да поваляться на этих шикарных белоснежных диванчиках!

А еще – немного подумать. Например, о Дане. Это здорово, что он так накинулся на меня и заставил отбрыкиваться, говоря колкости. Иначе… не знаю, как бы я себя повела.

У Даниила Воронова, если он старательно ее не прячет, есть одна важная особенность – сражать наповал своей харизмой. Это когда стоишь рядышком и мемекаешь, как новорожденный козленок, пускаешь слюни и ничего не соображаешь. Даже самые фригидные феминистки, попадая под силу его обаяния, готовы были стягивать трусики и размахивать ими, как белым флагом. «Бери меня – я вся твоя». Некоторые, кстати, примерно так и заявляли. Чем Даня без зазрения совести пользовался.

И ведь никого не смущало, что он ни с кем не встречается, но спит при этом со всеми. Девчонки искренне считали его кобелем, вели счет очередным победам, насмехаясь над побежденными… И ни одна, при этом, не сопротивлялась, если Данька решил переключить свое обаяние на нее.

Мне везло. Или не везло – это смотря с какой стороны оценивать. Даниил меня видел, разговаривал, часто шутил и смеялся над моими шутками, но женщину во мне не замечал. Почему-то решил, что станет моим другом. Я ненавидела себя за эту убогую дружбу, но вида не подавала: говорить-то с ним тоже было интересно. Жаль, что мне хотелось вовсе не говорить.

И вот в какой момент, теперь понять бы, он раздумывал над возможностью отношений? До того исторического момента, когда мы в первый раз переспали? После него? Или уже потом, когда перестали общаться?

Сейчас бы его догнать, да попытать как следует. Чтобы неповадно было бросаться такими фразами, а потом делать вид, что ничего не говорил. Собака серая! А лучше бы вовсе его не видеть! Ни сегодня, ни вообще никогда больше!

А во всем виноват Пальмовский, кстати. Он же меня сюда притащил. Значит, ему и отдуваться за все мои внезапные страдания!

Я побродила по кабинету, пытаясь хоть как-нибудь развлечь себя. Диванчики оказались какими-то неудобными, совсем не предназначенными для валяния. Ну, что сказать, обстановка стильная, но совсем необжитая. Ни тебе пыльных фикусов, залитых остатками чая, ни забытых зонтиков под шкафом. Дорого, богато, но почти безлико.

Висящие на стенах лицензии, аттестаты, грамоты и награды – стандартный набор похвастушек, чтобы производить впечатление на всякого, кто посмел войти и забыл поклониться. Меня они совсем не впечатлили, потому как ни черта я не поняла.