Правильная принцесса. Инструкция по воспитанию

Справившись с желанием улыбнуться, она поднялась к стоящему на небольшом возвышении, обитому малиновым плюшем трону, и развернулась лицом к своим подданным. Эстерази, остановившись внизу у ступенек, тоже повернулся к остальным и с пафосом воскликнул, вытянув руки перед собой:

- У Эверии появилась королева! Возрадуемся!

Роза мысленно фыркнула и едва не закатила глаза, но сохранила невозмутимое выражение лица. Аристократы склонились в глубоких поклонах и реверансах, и королева, величаво кивнув, медленно опустилась на трон, сжав ручки. Почему-то волнения не было, лишь удовлетворение от хорошо сделанной работы и желание поскорее приняться за дело, чтобы навести порядок в теперь уже её стране. Сейчас здесь присутствовали только подданные Эверии - всех остальных пригласили на вечерний бал. Но Элмор где-то здесь... По длинной дорожке к возвышению подошли двое мужчин в тёмных одеждах, похожих на монашеские одеяния, незнакомцы держали небольшие носилки с тёмно-синей бархатной подушечкой. Об этой части церемонии еще вчера предупредил господин Далле - ритуал, предназначенный для того, чтобы подданные могли убедиться, что корона настоящая, а заодно и рассмотреть её поближе.

- Прошу, ваше величество, - канцлер поклонился так низко, что Роза не увидела его лица.

Она поднялась, кивнула и аккуратно сняв венец, положила на подушку. Смутное беспокойство царапнуло королеву, когда она проводила взглядом монахов и символ своей власти, но Роза опустилась обратно на трон и сжала ручки, обозвав себя истеричкой. Ну что может случиться в полном народа зале, при свидетелях? Да ещё и когда Элмор незримо рядом? Правильно, ничего. А церемония проноса короны по залу тоже немаловажная часть, знак доверия подданным и подтверждение милости богов. Эстерази, всё так же не поднимая головы, отошёл к первым рядам гостей, а монахи медленно двинулись вперёд - как раз туда, где стоял канцлер.

Дотрагиваться до короны могла только сама Роза, никто не имел права касаться её, только смотреть. Девушка подозревала, ослушавшегося ждала бы не слишком приятная встреча с охранной магией, всё же венец в некотором роде артефакт. Однако, едва монахи поравнялись с Эстерази, события начали развиваться со стремительностью курьерского поезда. Дон схватил венец и вытянул руки вверх, запрокинув голову. Его взгляд стал чуточку безумным, рот перекосился в торжествующей усмешке, и Эстерази выкрикнул:

- Тебе, мой повелитель!

У Розы на несколько драгоценных мгновений перехватило дыхание, она вскочила с трона, нахмурившись и сжав кулаки, но гневные слова замерли на губах: в зале, как по взмаху чьей-то ладони, наступила кромешная тьма. Только корона в руках Эстерази светилась чистым голубым светом, позволяя хоть что-то видеть. Гости молчали, то ли потрясённые произошедшим, то ли под воздействием магии, а Роза узрела, как тело канцлера окуталось непроницаемым туманом, и из неё соткалась фигура в балахоне и с горящими глазами. По спине девушки пробежал холодок, и она поняла, что шутки закончились. Судя по всему, Эстерази сошёлся не просто с предателем-магом, а существом намного более серьезным. А уж когда к короне потянулись туманные петли, Розе и вовсе стало плохо и жутко. Она застыла, чувствуя беспомощность и злость, понимая, что ничего не сможет сделать против незваного гостя, кем бы он ни был. По залу разнёсся торжествующий, противный смешок и скрипучий голос произнёс:

- Наконец-то моя!..

Но тут снова что-то случилось, фигура в балахоне замерла, прервавшись на полуслове, а в зале раздались крики, женский визг и поднялась суматоха. Неожиданно вокруг талии Розы обвились чьи-то жёсткие руки и потащили, правда, девушка сориентировалась мгновенно - не зря же Борис гонял её на занятиях по рукопашному бою и восточных единоборствах. Она извернулась, упёрлась неизвестному похитителю в грудь и со всей силы саданула носком туфли примерно в район колена нападавшего, помянув добрым словом Макса: достаточно свободная однослойная юбка не мешала. Послышался сдавленный рык, её на мгновение отпустили, но потом снова ухватили за руку - хорошо, не за ту, на которой был браслет приёмного отца. Роза процедила ругательство, сдёрнула опасное украшение и, зажав в пальцах, наугад взмахнула, целясь туда, где предположительно находилось лицо похитителя. В такой кромешной тьме ей было трудно разглядеть что-либо, кроме смутного силуэта, тем более что ее противник находился в густой тени, стоя позади трона, и оставалось положиться на удачу. Нападавший издал вопль и отпустил Розу, прижав, как догадалась девушка, ладони к лицу, и она смогла обернуться, посмотреть, что же происходит в центре зала.