Правильно ли мы говорим?

Иначе смотрит на это молодежь, во всяком случае некоторые ее представители. Один знакомый студент, например, прямо заявил: «Ваши степени родства устарели, как соха и лучина. Они являются пережитком патриархальных отношений в семье и современному человеку совершенно не нужны. Для чего мне самому запоминать слово «свояченица» и заставлять задумываться своего собеседника, когда можно сказать «сестра жены»? Просто и для всех понятно!...»

Опасная простота! Ведь если логично продолжать ход мыслей этого студента, то можно прийти к целому ряду других вопросов и «выводов», например: «Для чего мне запоминать слова «мизинец», «гривенник», «селезень», «щенок», когда можно сказать «пятый палец», «десять копеек», «самец утки», «детеныш собаки»? Тоже «просто и для всех понятно»!

И вот, по вине подобных «словесных нигилистов» и при активной помощи «словесных лентяев» и «воинствующих невежд», начинают забываться старинные русские слова, происходит сужение нашего словарного фонда, то есть в конечном счете — страдает наш великий русский язык. Конечно, многие из «забываемых» слов потеряли свое первоначальное значение, но ведь мы не «иваны, не помнящие родства», и почему, бережно охраняя архитектурные памятники старины, мы должны наплевательски относиться к нашим словесным памятникам? Конечно, своим «перочинным» ножом я не «чиню перьев», но я не хочу другого слова и не желаю называть свой перочинный нож более простым словом, например «карманным»... Или взять слово «пятиалтынный»: я не вижу никакого затруднения в том, что с детства знаю это слово, хотя легко могу сказать «пятнадцать копеек» и трехкопеечную монету уже не назову «алтыном». Но мне радостно — среди множества других русских пословиц — хранить в памяти и «Не было ни гроша, да вдруг алтын», и я не хочу заменять ее «общепонятным»: «Но было ни

полкопейки, да вдруг три копейки».

* * *

В тех примерах, которые мы до сих пор приводили, речь шла главным образом о неумении найти нужное и точное слово, что приводит к выпадению из разговорной речи целого ряда слов.

Теперь поговорим о многих случаях словесной небрежности, которая, не покушаясь на словарный фонд, «просто» вредит чистоте и правильности нашего языка.

Примеров, увы, более чем достаточно...

* * *

Вспоминается надпись на стенах домов некоторых улиц в осажденном Ленинграде: «Во время обстрела эта сторона наиболее опасна». А надо было написать «более опасна», ибо улица имеет только две стороны; слово «наиболее» можно применить только к площади, имеющей — в отличие от улицы — несколько сторон.

* * *

Я захожу в кондитерскую. Мне предлагают «трубочки» и «детские батончики» (официальные наименования!). И что же? «Трубочки» оказываются «палочками» — без всякого признака отверстия, необходимого для «трубочки», а «батончики» (от французского «батон» — «палка») — плоскими, узкими плитками.

Небрежность? Безусловно...

* * *

Я вхожу в автобус, сделанный во Львове. Читаю надпись: «55 пассажиров не более». А надо было написать: «Не более 55 пассажиров».

В языке — в отличие от математики — от перестановки слагаемых сумма иногда меняется...

* * *

Я еду в командировку и потому покупаю билет в кассе «для командировочных».

Правильно? Нет!

«Командировочный» — это документ от учреждения, удостоверение, но которому я еду в командировку.

А сам я — «командированный», и касса, где мне следует купить билет, должна называться кассой «для командированных».

* * *

«Эти деньги я взял у него взаимообразно»...

Что это означает? Деньги можно взять «взаймы» и «заимообразно», но «взаимообразно» взять нельзя.

К сожалению, путаница с понятиями «заем» и «взаимность» происходит в разговорной речи весьма часто.

Вообще кредиту не везет в разговоре. Часто можно слышать: «я ему одолжил» и «я у него одолжил», хотя гораздо точнее оказать: «я дал в долг» и «я взял в долг».

Но это еще не всё. Бытует и совершенно нелепая форма: «займите мне», что должно означать «дайте в долг».

Впрочем, однажды я слышал и такое: «я ему заимел».

Кто тут кому остался должен, я так и не разобрался...

* * *

«Приемочная комиссия Союза писателей»...

Это наименование можно часто слышать среди писателей и даже видеть в периодической печати.

Ошибка? Безусловно.

Русский язык различает «прием» (людей) и «приемку» (товаров). Поэтому существуют приемные — помещения для посетителей (в учреждениях) и приемный покой (в больницах) — с одной стороны, и приемочные акты на товары — с другой стороны.

Ясно, что писателей в свой Союз может принимать

только «Приемная комиссия»...

* * *

«Млекопитающееся»... Это ошибочное слово можно услыхать в речи некоторых, вместо правильного «млекопитающее», то есть жи- вотное, самка которого питает детенышей своим молоком.

Что же касается «млекопитающегося», то такого слова как термина нет вообще, а при желании можно отнести к «млекопитающимся» даже... муху! (Ведь она питается и молоком...)

* * *

«На пару дней»...