Правильно ли мы понимаем историю Европы и Азии? Книга II

Замечательно, что сохранившееся до нашего времени русское описание взятия Константинополя в 1453 году было написано неким Нестором Искандером — очевидцем и участником осады и взятия Константинополя! И написано оно им было по-русски. Возникает вопрос: каким образом «турецкий пленник, многие годы оторванный от национальной культуры», «измлада попавший в плен к туркам», смог «столь естественно следовать правилам (русского, как сейчас будет видно из дальнейшего. — Авт.) литературного этикета… Несомненно, перед нами произведение выдающегося русского писателя 15 века». Вывод очень простой: в войске Мухамеда II, бравшем Константинополь, служили образованные русские люди, участвовавшие в штурме.

Нам могут сказать: русские и другие христиане использовались турками, говоря современным языком, только в качестве пушечного мяса, как рядовые. Нет, это было не так! Грановский продолжает: «Но не в одни янычары поступали они (дети христиан — Авт.), часть их назначалась для воспитания в отдельных сералях… Это были лучшие… Они составляли впоследствии конную стражу султана… Отсюда выходили первые военачальники и великие визири; в половине XVI столетия все великие визири, покрывшие такой славой турецкое оружие, были отсюда».

Присутствие тюркских (турецких) имен и отчеств у некоторых русских князей сегодня упорно считается доказательством страшного монголо-татарского ига на Руси. А присутствие русских в составе турецких войск, берущих Константинополь, и «славяно-христианское засилье» среди высших военачальников Турции почему-то не вызывает у тех же историков желания повсюду говорить о страшном славяно-христианском иге в Турции! Нам ответят: турецкие славяно-христианские выходцы стали уже не христианами, а мусульманами. Мы не будем возражать: правильно. Но и татары на Руси часто были христианами, как это видно, например, из послания «…баскакам и всем православным христианам». Вспомним также о крещеных касимовских татарах и т. д.

Ясно, что ни здесь, ни там никакого ига не было. А текла нормальная жизнь многонационального государства.

Чрезвычайно любопытное свидетельство дошло до нас в записках англичанина Джерома Горсея, главы московской конторы «Русского общества английских купцов» в конце XVI века. Он писал: «Славянский (то есть русский, поскольку здесь он говорит о России — Авт.) язык… может служить также в Турции, Персии, даже в известных ныне частях Индии». Таким образом, оказывается, еще в конце XVI века на русском языке говорила часть населения Турции, Персии и Индии.

Подобные свидетельства плохо укладываются в ту картину истории, которую обычно рисует традиционная наука. Чтобы не возникало лишних вопросов, их предпочитают не выносить на свет. Между тем таких «противоречащих истории» свидетельств очень много. Некоторые из них мы приводим в этой книге.

Русь и Турция

Сформулируем, может быть, и не новую, но важную для понимания нашей концепции гипотезу:

Было время, когда и Русь и Турция входили в состав одной империи.

До XVII века отношения между Русью и Турцией не только не были враждебными, но, напротив, были весьма дружественными. Это полностью соответствует нашей гипотезе о том, что когда-то они входили в состав единой Монгольской (= Великой) империи. И только потом, после ее распада, Турция и Россия отдалились.

О том, что Россия рассматривалась в средние века как православная часть Монгольской = Турецкой империи, прямым текстом написано у некоторых арабских хронистов. Они отмечали, что в военном отношении православная часть является самой сильной, и выражали надежду на религиозное объединение в будущем. По нашему мнению, это тексты XV–XVI веков, которые были написаны уже после великого религиозного раскола начала XV века, когда до того единая (по крайней мере — формально) христианская церковь раскололась на три ветви: православную, латинскую и мусульманскую. Раскол церкви сопровождался и политическим расколом.

Известно, что отношения Турции и России до середины XVII века были более чем благожелательными.

Например, в начале XVI века султан Селим писал своему вассалу крымскому хану: «слышал я, что ты хочешь идти на Московскую землю, — так береги свою голову; не смей ходить на Московского, потому что он друг великий, а пойдешь — так я пойду на твои земли…» Вступивший на турецкий престол в 1521 году султан Селиман подтвердил эти требования, и запретил крымчанам «ходить на московские владения».

В 1613 году султан дал вновь обещание быть в «дружбе и любви» с московским государем и «стоять вместе на Литовского царя». В 1619 году патриарх Филарет «требовал от донских казаков не только мирных отношений с Турцией, но и приказывал им выступить в составе турецкой армии и быть под начальством турецких пашей».