Спрыгнув со стола, направился на балкон. Конец сентября, послезавтра октябрь, на улице уже прохладно. Точно не время торчать у открытого окна босиком в одной сорочке. Обнял девушку сзади, согревая своим телом.
- Не стой тут, простынешь. Извини, я больше не буду поздно приходить. Пойдем в комнату.
Она раздраженно оттолкнула его плечом, бросила вниз окурок, высвободилась из его объятий и ушла в квартиру.
- Значит так, - сказала ему резко, когда они снова оказались на кухне, - если ты сам не понимаешь, объясняю. Ты борзеешь, малыш. Ты можешь сколько угодно заниматься своими поздними и ночными делами, но заявляться сюда, ко мне, когда тебе вздумается, а тем более ночью, не надо. У тебя есть мама, папа, вот туда к ним и идешь поесть и поспать. Там тебе всегда рады будут. Ясно?
- Ясно, - согласился Вадим. Спорный вопрос, конечно, насчет радушия родителей, но обсуждать он это точно не собирался. И насчет его приходов - когда ему вздумается, перечить не стал, хоть она и не совсем права. Пусть выскажется и пар выпустит. Видно же, что просто бесится из-за его опоздания и потому на мозги капает. Хочется ей все под контролем держать. А так, она же сама предлагала эти выходные вместе провести. Только вдвоем. Можно было бы сходить куда-нибудь прогуляться, если ей захочется. Но Машке не очень нравилось с ним на людях появляться, так что, скорее всего, просто дома бы провалялись. Ну, вероятно, еще и поваляются. Фактически, выходные только час, как начались. Ну, задержался чуть-чуть, ну, не позвонил, не предупредил, что опаздывает. Опять забыл. Не привык он просто предупреждать. И несколько пропущенных вызовов только потом заметил. Виноват - исправится.
Он сейчас со всем соглашался, пусть только она закончит уже ругаться, а то в голове звенит, честное слово. И пойдут они, наконец, спать. Устал он что-то от всех этих надуманных проблем.
После всех ее возмущений и чистосердечных Вадькиных раскаяний, Мария все же смягчилась. Обозвала, конечно, его еще пару раз оболтусом и раздолбаем, а потом махнула рукой, понимая, что серьезно с ним разговаривать смысла нет, и они несерьезно потом расслабились в кровати, забывая все взаимные обиды.
А в тишине, когда они уже почти засыпали, Вадиму вдруг вспомнилась Инка и ее серые грустные глаза. Снова стало немного совестно, что оставил ее, расстроенную, одну, а еще почему-то неудобно было перед Машкой. У Вадьки с ней свободные отношения, и он ей не обязан хранить верность. Он ей ничего не обещал, и они даже не обговаривали этот вопрос. Но, тем не менее, после сегодняшних упреков он понял, что поступил нехорошо.
- Маш, ты меня любишь? - непонятно зачем спросил он. Просто захотелось. Провел рукой по ее шикарной голой спине.
- Что? - сонно отозвалась она.
- Ты меня любишь? - повторил Вадька.
- С чего вдруг?
- Ну, ты же говорила, что меня любишь.
- Да? Не помню.
"Не помнит. Ну и ладно", - закрыл он глаза. - "Спать надо. Устал".
Глава 15
Вадим зря переживал за Инку. Как только он ушел, она с облегчением вздохнула. Может быть, это покажется смешным, но, несмотря на неприятный исход их встречи, она еще раз убедилась в том, что "маленький принц" снова оказался ее спасителем. С его помощью она хорошо усвоила, что мстить, особенно таким образом - это в корне неправильная и даже бредовая идея. Инка, можно сказать, легко отделалась, ведь на месте мальчишки мог оказаться совсем не такой понимающий рыцарь. Так что это очень хорошо, что в кандидаты для наставления рогов подлецу Виктору выбор пал именно на Вадима. Сейчас, когда "принц" ушел, он вдруг снова начал ей казаться вполне милым и хорошим мальчиком. Если честно, то она не отказалась бы поесть с ним пиццу, посидеть, поболтать и посмеяться. Но только чисто по-дружески, потому что желание изменять у нее как рукой сняло. Наверное, навсегда.
После перенесенных нервных потрясений, Инна сразу же залезла в постель, уютно укуталась в одеяло, потом долго бесцельно смотрела в одну точку без слез и без мыслей и, как ни странно, наконец-то уснула. Крепко и спокойно. Организм не выдержал и, измотавшись, сдался, а целебное красное вино очень хорошо этому поспособствовало.
Проснувшись утром, долго еще валялась в постели, ленясь и умиротворенно жмурясь на пробивающееся сквозь окно солнце. Ясный день поднимал настроение и вселял надежду, что все будет хорошо.