Правило Диксон

Ты была не очень, очень пьяна.

 

О Боже. Это правда. Я была слегка навеселе, не более.

 

Я слышу, как в воздухе появляется звук шлепанья шлепанцев по бетону, и поднимаю взгляд, чтобы увидеть Шейна, подходящего в красных плавках и белой футболке. Он ставит полную чашку кофе на столик рядом со мной, а затем расстилает огромное полосатое полотенце на шезлонге рядом с моим.

 

В это утро здесь только один человек. Вероника сидит на другой стороне прямоугольного бассейна, читая роман с голым парнем на обложке. Хотя мне нравится прикалываться над ней за то, что она спит со всеми бассейными мальчиками, я восхищаюсь её беззаветным отношением к жизни. Ей за пятьдесят, и она живёт своей лучшей одинокой жизнью после затяжного развода. Ни мужа, ни детей. Живёт мечтой.

 

Её голова поднимается, как только Шейн приходит, с признанием в глазах. Отлично. Кажется, мы будем иметь этот неловкий разговор перед аудиторией.

 

— Привет. — Его голос звучит немного хрипло, и он выглядит уставшим.

 

— Привет.

 

Пока Шейн ложится и растягивает ноги, я не могу не заметить, что его тело просто доминирует на этом шезлонге. Оно бесконечно. Но, наверное, так бывает, когда ты шесть футов один дюйм ростом с глупо длинными ногами и широким, мускулистым торсом.

 

Я поворачиваю голову к нему. — Где твои гости?

 

— Ушли, слава богу. Тур по Брайару у Линси начался в девять.

 

— Они вернутся сюда позже?

 

— Нет. — Его тон снова полон облегчения. — Она сразу поедет обратно в Коннектикут после интервью.

 

Я изучаю его четко очерченный профиль, не в силах подавить воспоминания о том, как было приятно проводить пальцами по этому скульптурному подбородку. Как мягкие волоски на его затылке были под моими кончиками пальцев перед тем, как я обняла его за шею, чтобы поцеловать глубже.

 

Я быстро отвожу взгляд. О Боже. Несмотря на измену моих губ в последнее время, мне он не нравится. Он меня раздражает.

 

Шейн, не замечая моего внутреннего смятения, начинает пролистывать телефон. Полностью игнорируя меня.

 

Я вздыхаю. — Мы серьёзно не будем это обсуждать?

 

Он хихикает.

 

На другой стороне террасы Вероника села немного прямее и положила книгу. Она открыто наблюдает за нами теперь. Надеюсь, она не умеет читать по губам.

 

— Мы поцеловались, Диксон. Ничего особенного. — Он звучит беззаботно.

 

— Это больше не повторится, — говорю я решительно.

 

— Всё в порядке.

 

— Что ты имеешь в виду, говоря всё в порядке?

 

Он кладёт телефон и приподнимает бровь. — Ты хочешь, чтобы это повторилось?

 

— Конечно нет. Я просто хочу убедиться, что мы на одной волне. Я поцеловала тебя только потому, что увлеклась своей ролью девушки.

 

— Тебе не нужно это объяснять. Мы на одной волне.

 

— Значит, ты тоже играл роль?

 

— Нет, я хотел тебя поцеловать.

 

Это заставляет меня замолчать.

 

Шейн смеется. — Диксон. Это был поцелуй. Ты раздуваешь из мухи слона.

 

— Я не раздуваю.

 

— Хорошо.

 

— Отлично.

 

— Прекрасно.

 

— Великолепно. — Он снова хихикает. — Спасибо, кстати. — Он снова смотрит на воду. — Я знаю, что ты не моя большая поклонница, но ты все равно пришла и помогла мне. Я это ценю.

 

— Пожалуйста. И у меня есть идеальный способ, как ты можешь мне отплатить.

 

Он подозрительно на меня смотрит.

 

— Представь себе это, — начинаю я с широкой улыбкой.

 

— Нет.

 

— Представь. Мы с тобой. Скользим по паркету в элегантном венском вальсе.

 

— Нет.

 

— Я еще не закончила!

 

— Нет. Ты потеряла меня на вальсе.

 

Внутри меня поднимается отчаяние, и я делаю недовольную гримасу. — Пожалуйста? Кенджи отказался от меня, и теперь я совершенно в тупике. Ты показал хорошие движения прошлой ночью. У тебя есть природный талант, я уверена в этом. И ты уже сказал Линси, что ты участвуешь в соревнованиях со мной.

 

— Да, я сказал это в моменте. — Он выглядит развеселым. — Я не собирался делать это.

 

— И что ты ей скажешь? — бросаю я вызов.

 

— Не знаю. Скажу, что всё сорвалось. Ты нашла нового партнера. Тренер не позволил мне участвовать в хоккейный сезон. — Он пожимает плечами. — Есть много причин, по которым я мог бы отказаться.

 

— Давай, Шейн, пожалуйста.

 

Он снова направляет на меня свой смешок. — То есть как человек я тебе не нравлюсь, но ты хочешь, чтобы мы были танцевальными партнерами?

 

Я подставляю подбородок. — Тебе не обязательно любить своего танцевального партнера.

 

— Я не буду этого делать.

 

— А как насчет минета?

 

— Я слушаю.

 

Я улыбаюсь. — Отлично. Я найду хороший эскорт-сервис и посмотрю, смогут ли они тайно подогнать тебе кого-го...

 

— От тебя, Диксон, — перебивает он с усмешкой. — Это либо твои губы либо никакие.

 

— Извращенец. Я никогда не буду тебе сосать.

 

— Я знаю. Вот почему я уверен, что никогда не буду твоим танцевальным партнером.

 

Я громко стону. — Каждый раз, когда я начинаю тебя терпеть, ты снова все портишь.

 

Шейн скручивается от смеха, что только усиливает мое раздражение. Я искренне пыталась протянуть ему оливковую ветвь в виде танцев, а он возвращает её мне в лицо. Насмехается надо мной.