Правило многих (СИ)

Через двадцать минут я всё-таки добился своего.

А какого, по вашему мнению, хранителя архивов, не привлечет посетитель, тупо глядящий перед собой, даже не включая голоэкран?

— Ну, что сидим? — раздался над ухом дребезжащий тенорок. — Время ограничено! Тебе не интересны ответы на многие вопросы?

Хе-хе, вот тут ты и попался, дедуля.

Повернувшись на вращающемся стуле к нему, изображаю Люка Скайокера с наивняком на лице. Правда, глаза у меня карие.

— Нет, мастер, не интересны.

Старичок оперся на стол и, склонив голову на бок, посмотрел на меня с прищуром.

— Почему?

Вот он, момент истины.

— Мне не интересны ответы потому, что мне интересны вопросы.

Старичок засмеялся:

— Оригинально!

Потом посерьёзнел:

— Ну тогда давай посмотрим, какие вопросы ты можешь узнать здесь.

Пять лет спустя.

Архив Академии на Рилоте.

— Нет, ты не прав, Фор! — Архонт, а такой была погремуха архивариуса, замер передо мной, воздев сухонький кулачок. — Именно таков путь Темной Стороны!

Да, я три года как заслужил право на обращение по имени, вместо «эй, ты».

Впрочем, как и остальные в нашей группе. Всё-таки мы выше среднего по способностям.

В отличие от Архонта я сидел. Предпочитаю во время дискуссии сохранять спокойствие.

— В чём, мастер? В том, чтобы нести смерть и разрушение?

— В том, чтобы освободить галактику от прогнившей Республики и джедайской лжи!

— Это было бы неплохо, мастер. — Тут я выразительно пошевелил бровями. — А галактика хочет освободиться? Мнение тех, кого собрались освобождать, кто-нибудь спрашивал?

Началом дискуссии послужила новость об освобождении Коррибана.

Скер Каан всё-таки вступил в противостояние с Республикой.

— Как вы думаете, мастер, почему респы так легко вербуют добровольцев?

— Ха, да там сплошь наймиты богачей!

— Угу. — Я сцепил руки на колене. — А у нас сплошь идейные бойцы.

Надо заметить, что в Академии невосторженный образ мыслей не возбранялся. Тут всё-таки готовят холодных, расчетливых убийц. А нам надо взвешенно оценивать ситуацию. И действовать из точного расчета, сохраняя сознание от шор лозунгов и призывов.

Вот там, где готовят мародеров — там да.

Иногда оттуда прибывает группа с качественно промытыми мозгами и бешеной яростью берсерков в глазах. Они да, сказали «фас» — они рвут.

— Ты прав, мальчик. На нашей стороне тоже много наёмников. — Архонт тяжело плюхнулся на стул рядом. — К сожалению, и на нашей, и на Республиканской стороне слишком мало идейных разумных.

— Мастер, благодаря вам я почерпнул многое из Архивов. Всегда и везде, причина войны — экономика. Буржуи на нашей и респовской стороне наживаются на войне, и не более. Что, скажете не так? Или хоть раз, после победы одной из сторон, производители оружия сидели на скамье подсудимых? Нет, они также продолжали работать, но уже на победившую сторону.

— Они всего лишь производят. — Старик устало потёр лицо. — Стреляют другие.

— Ага. — Я покивал. — Слышал, и не раз. Только для буржуя прибыль — главное. А во время войны прибыль возрастает многократно. Как вы думаете, они приложат все силы, чтобы война шла, желательно непрерывно?

Архонт запрокинул голову и рассмеялся своим дребезжащим смехом.

— Ай да Фор! Ай, молодец! Круто завернул! Раскрыл заговор буржуев, которые разделили одарённых на светлых и темных!

Пришла пора криво усмехнуться и мне.

— Как вариант, мастер.

Впрочем, такие беседы сделали главное — мой допуск в архивы был с помощью Архонта существенно, но негласно расширен.

А сам мастер оказался прекрасным менталистом, большим любителем наведения различных мороков, в моем лице нашедшим благодарного слушателя и ученика.

И если сокрытие, насылание страхов, рассеяние внимания, были стандартными, то темное исцеление, боевую медитацию, обман разума, центр бытия я изучал сверх программы, по материалам, предоставляемым Архонтом.

Плюс пару часов дополнительного шашкомахательства у себя в комнате.

Причем самым сложным оказалось искусственно вызывать ярость, необходимую для многих темных техник. По жизни я сангвиник, приученный держать свои эмоции в ежоповых рукавицах, хотя разбитая бестолковка эффектора Силы со мной бы и не согласилась. Но мотик нефиг трогать. Это святое.

А тут надо не только вызывать гнев, но и делать это мгновенно.

Три года тренировался.

И это единственное, что получается пока не очень.

Что же за мерисьюшность?

А вот и нифига подобного.

Помним, что мой разум — это разум мужика, с учетом прожитого тут, уже за пятьдесят. С нехилым таким стимулом в виде знания о том, что произойдёт на Руусане.

Так что пока большая часть студентов сачковала, предпочитая выполнить урок и остановиться на достигнутом, чтобы просто расслабиться в свободное время, а по достижении «возраста согласия» ещё и активно совокуплялась, я учился.

Конечно, чтобы не сильно выделяться, да и гормоны…

В общем, валял периодически пару выделенных мне как преуспевающему ученику рабынь, но в основном они в два голоса сладострастно стонали, пребывая в наведенном сексуальном мороке с моим участием.