Правитель Аляски

   — Совершенно верно, сеньор Луис. Мы плыли на кораблях «Надежда» и «Нева». Они сейчас возвращаются в Россию. Мне же пришлось задержаться по поручению государя императора в наших американских владениях. Вы, вероятно, слышали о Российско-Американской компании, которая имеет поселения на северо-западных берегах вашего континента. Я имею честь возглавлять эту компанию и посему счёл долгом вежливости побывать у наших ближайших соседей и поговорить с губернатором Новой Калифорнии о тех обоюдных выгодах, которые мы можем извлечь из этого соседства.

   — Как давно вы отбыли из России? — спросила донья Игнасия.

   — Это было, сеньора, три года назад.

   — Вы, должно быть, очень скучаете по своей семье?

   — Плавание позволило мне отвлечься от горьких мыслей. Незадолго до этой экспедиции я потерял жену. Она скончалась, едва успев дать жизнь нашей дочери.

   — Как я понимаю вашу скорбь!

Кончите молчала, но Резанов всё время ловил на себе её внимательный взгляд. Но вот и она решила вступить в разговор.

— Я слышала от отца, что ваш государь ещё очень молод. Это не мешает ему управлять такой большой империей?

Наверное, она целую минуту думала, чтобы задать какой-нибудь умненький вопросик, и даже слегка порозовела от своей смелости.

Резанов улыбнулся, благодарный ей за вопрос: отвечая, он имел законное право смотреть девушке прямо в глаза.

   — Вы совершенно правы, сеньорита, наш государь молод. Но он достаточно мудр для того, чтобы занимать этот высокий пост. Его восшествие на престол было отмечено некими милосердными акциями, которые обеспечили ему любовь и уважение. Он распорядился вернуть из холодных сибирских краёв многих сосланных туда изгнанников. Он показал себя либералом и в вопросах придворного этикета — устранил некоторые чрезмерные строгости, введённые его предшественниками. Раньше, например, было принято выходить из экипажа при встрече с экипажем императора. И это правило не знало исключений ни для больных, ни для лиц преклонного возраста. Теперь это отнюдь не обязательно. Я много мог бы рассказать о нём, сеньорита, но можете поверить: несмотря на свою молодость, наш государь умело управляет делами огромной империи.

   — А вы встречались с ним лично? — словно не веря в положительный ответ, спросила Кончита.

   — Разумеется, сеньорита. Звание камергера царского двора кое к чему обязывает. А в этой экспедиции мне дано право напрямую писать письма его императорскому величеству.

Кончита, приоткрыв рот, с изумлением глядела на русского гостя. Резанов понимал, что теперь она смотрит на него как на существо, снизошедшее в эту глухую провинцию из совершенно иного мира, почти недоступного её воображению.

   — Поверьте, сеньор Резанов, для нас большая честь, что вы посетили наш дом, — сказала донья Игнасия. — Луис, — обратилась она к сыну, — ты распорядился, чтобы на корабль привезли свежие продукты?

   — Разумеется, мама, — не без обиды ответил дон Луис.

Два часа в гостеприимном семействе пролетели незаметно. Когда они прощались, падре Хосе Уриа пригласил Резанова, доктора Лангсдорфа и офицеров корабля посетить на следующий день их миссию св. Франциска Ассизского, и Резанов с благодарностью принял приглашение.

Обратно к кораблю возвращались на предоставленных доном Луисом лошадях. Резанов счёл начало удачным, и если всё и дальше будет развиваться так же успешно, то он непременно вернётся обратно с кораблём, груженным так нужной им пшеницей.

Собираясь на следующее утро посетить католическую миссию, Резанов думал не столько об этом визите, во время которого представлялась возможность проверить готовность святых отцов торговать с русскими хлебом, сколько об обворожительной дочери коменданта крепости. В памяти вновь всплыл взгляд Кончиты. Как много выражали её глаза — доверие, мечтательность, нетерпеливое ожидание счастья. Но знает ли она о том, что счастье — это она сама? Уже одна возможность быть с ней рядом и смотреть на неё — огромная, ни с чем не сравнимая привилегия. Даже сама мысль, что сегодня, быть может, он увидит её вновь, наполнила его сердце давно забытым волнением.

Ещё с вечера он приготовил щедрые подарки дону Луису и другим офицерам форта. Заготовлены были дары и для монахов. Разумеется, не эти люди будут решать вопрос, продавать или не продавать хлеб и другие продукты чужестранцам, но они способны в какой-то степени повлиять на мнение и губернатора, и коменданта крепости, а такую возможность упускать не следовало. Не стоило пренебрегать и тем, какие отзывы о русских услышит местное начальство от прекрасной половины населения крепости. Что ж, он постарается, чтобы эти отзывы были самыми благоприятными.

   — Соблаговолите принять от меня на память о нашем знакомстве, с благодарностью за радушный приём, оказанный нам в вашем доме, — с такими словами Резанов вручил дону Луису, приехавшему на берег, чтобы проводить их к миссионерам, богато инкрустированное охотничье ружьё английской работы.