Правитель Крита (СИ)

— Оставь любезности, Прометей! — в глазах Геры стыл лед. — Мы оба знаем, зачем ты здесь. И я прошу тебя об услуге.

Прометей заинтересованно посмотрел на богиню брака:

— Что ты можешь мне предложить такого, чего я не могу взять сам, сестра?

Гера посмотрела на него как на идиота и не без насмешки в голосе спросила:

— Уверена, у тебя получится. Но ты не спрашивал себя, какой ценой?

Богиня брака с удовлетворением заметила, что титан не смог справиться с собой и вздрогнул. Пусть Гера и не имела особого отношения к битвам и сражениям, да и среди людей никогда не славилась как воительница, — Прометей хорошо знал, на что способна доведенная до отчаяния волчица. Кровь Кроноса и Реи, такая же, что текла в Прометее, априори относила супругу Зевса к разряду крайне опасных противников. Титан был уверен, что победит, но, как сказала Гера, какой ценой?

— Будь по твоему. Весь этот сброд может валить на все четыре стороны… Пока что. Нити наших судеб все равно рано или поздно сойдутся вновь, но тогда с ними уже не будет тебя. Ведь так, Гера?

— Не надо, матушка!

Афина с расширившимися от ужаса глазами смотрела на ту, что заменила ей мать, и в бессильной ярости сжимала кулаки.

— Все в порядке, Афина. Держи себя в руках, девочка. Сегодня я дарую вам шанс — воспользуйтесь им с умом. Происходит ровно то, что должно было произойти. Прошу тебя, не делай глупостей.

Немного помедлив, Афина с усилием кивнула, ненавидящим взглядом сверля спину поднимающегося по лестнице Прометея.

Титан предстал перед Герой, на всякий случай отведя руку для удара, если верховная богиня задумала коварство. Гера усмехнулась:

— Ты ведь знаешь, что не в моих правилах нарушать данное слово. Идем.

Повернувшись к титану спиной, Гера величественно и неторопливо, словно шла на завтрак, а не на собственную казнь, провела Прометея в спальню к Зевсу. Встала у ног мужа, задержала взгляд на чуть шевельнувшейся тяжелой шторе, а затем взмахнула рукой и защитный золотистый купол исчез. Богиня повернулась к сосредоточенному Прометею, развела руки в стороны:

— Делай что должен. Но помни, что судьба настигает всех, даже богов. Наш век подошел к концу, но и твой продлится ненамного дольше.

— Может быть. Но ты об этом уже не узнаешь.

Возникший в руке Прометея короткий клинок стремительно вонзился Гере в сердце. Богиня распахнула глаза и из приоткрытого рта потекла тонкая струйка синей, как утреннее небо, крови. Пару секунд богиня брака стояла на ногах, а затем мягко осела на густой ковер. Прометей, без сожаления вырвав клинок из мертвого тела, подошел к Зевсу. Открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь злорадное, но понял, что это будет выглядеть глупо. Молча размахнулся и воткнул покрытый синей кровью клинок в сердце Громовержца.

Глаза Зевса неожиданно распахнулись, он вдохнул полную грудь воздуха, чтобы закричать, но смог лишь застонать, когда Прометей надавил на рукоять посильнее:

— Сдохни, дорогой братец!

Зевс схватил титана за плечи и на какой-то миг Прометей испугался, что ничего не выйдет, но тут же почувствовал, как слабеет хватка громовержца. И в тот миг, когда Зевс сделал последний вдох, из его тела вылетели ветвистые молнии, разворотив стены и начисто разрушив крышу. Спустя мгновение Верховный бог, Царь Олимпа, Повелевающий небом — умер.

Глава 22. Совет низвергнутых

Элиза не ожидала, что восстановление после драки с Орденом Помнящих растянется столь надолго. Несмотря на чудесное исцеление, фантомные боли в месте ранения преследовали ее еще минимум неделю, если не больше. Не говоря уже о таких вещах, как подстерегающие в самый неожиданный момент головокружение, тошнота и общая слабость.

Некромант, когда более менее пришла в себя, расспросила о случившемся болтливого сатира, так как собственные воспоминания обрывались на могучем безумном старике и его сдвоенной атаке звенящими от силы заклинаниями. Дальше была черная пустота.

Менис, даром что не участвовал в схватке, знал все в мельчайших подробностях, и, противно мекая, в красках описал всю драку и дальнейшее спасение Элизы. По всему выходило, что она обязана жизнью Милану и амазонке. Первому — за то, что приказал спасти, второй — за собранные заново живот и потроха.

Повелительница костей поморщилась. Она терпеть не могла быть кому-либо обязанной, но открещиваться от долга не собиралась. Дар жизни — священен. Смерть не поймет, если одна из некромантов отмахнется от подобного.

Сатир болтал без умолку, так что очень скоро Элиза была в курсе всех последних новостей. Вроде бы всего неделя, а сколько всего произошло! Тектонические плиты миропорядка пришли в движение, и некромант чувствовала, что грядущие перемены затронут абсолютно всех. За этими размышлениями она даже не сразу вспомнила о родной земле и нависшей над ней угрозе. Поэтому во время обеда не донесла ложку супа до рта, когда поняла, что ничего не знает о Карфагене и угрожающем клану личе. Вроде в один из кратких периодов улучшения самочувствия у нее был разговор с Марекитом, но вот его содержание совершенно стерлось из памяти.