Правитель Пустоты. Цветок пустыни (СИ)

— Получается, кто-то увидел, что почтовые орлы систематически пользуются колодцами. Достаточно просто пару раз заметить, как они вылетают оттуда и залетают обратно, чтобы понять, что это не простые птицы. А изловив их и найдя послания на чужой письменности, ифритам нетрудно было сделать вывод, где же прячутся легендарные пустынные жители.

— И, походив по окрестностям, отыскать другие шахты и главный вход, — мрачно заключила Лантея, отпуская истерзанную руку собеседника.

— Что ж, нужно отдать хетай-ра должное. Вам долго удавалось скрываться под песками, но выдала вас сущая мелочь, — Ашарх поморщился.

— То есть кто-то целенаправленно сидел у колодца над птичником и ловил вылетающих из него орлов?

— Вполне возможно, что один раз заметили случайно, а потом заподозрили неладное. Нынешний генерал-император Кагатт Ястребиный Клюв — очень хитрый и ловкий правитель. Такого у ифритов давно не было. Он рассчитывает в первую очередь не на грубую силу, а на тайных агентов, шпионов и свое коварство. Не исключено, что в пустыни Асвен он без лишней огласки направил разведчиков, чтобы они заметили малейшие признаки существования здесь жизни. И кто-то очень внимательный обнаружил сардобы и птиц.

— Получается, теперь в опасности и все остальные Барханы, которые пользуются той же системой? — ощутимо напряглась девушка, голос ее стал глуше.

— Против ифритов играет тот факт, что они не предполагают, сколько подобных городов может быть в пустынях, а пески стелются до горизонта. На поиски других Барханов у них уйдут десятилетия.

— Все равно, — Лантея тяжело вздохнула. — Мы больше не можем чувствовать себя в безопасности.

Разговор сам собой затих. Караван обездоленных хетай-ра уверенно двигался вперед, рассекая длинные угрюмые коридоры Диких тоннелей. Через какое-то время к колонне вернулась одна из отправленных на разведку групп. Та самая, в которой был и Манс. Юноша, словно настоящее полубожество, принес жителям свет. Он выступил из-за поворота во главе своего небольшого отряда, неся в руках несколько наполненных светлячками стеклянных сосудов. Остальные хетай-ра из его группы тоже сжимали драгоценные кувшины. Свет насекомых был не очень ярким, но в условиях полнейшей темноты коридоров он показался настоящим солнцем.

Среди жителей сразу же раздались восторженные возгласы. Светляков раздали и распределили по всем желающим, у каждого второго выжившего оказался свой собственный фонарик, источающий мягкий зеленовато-желтый свет. Аш тоже трепетно держал в ладонях созданный Лантеей стеклянный шар, где неторопливо летали маленькие жучки.

В этот раз лагерь решили разбить раньше, чем начнут уставать немногочисленные дети и старики. Мерионе доложили о том, что впереди нашли огромных размеров пещеру, границы которой оказалось невозможно рассмотреть, но, судя по журчанию, доносившемуся из ее глубин, на самом ее дне протекал небольшой ручей. Однако, как только караван ступил в найденный зал, выяснилось, что единственным доступным местом для ночевки был небольшой каменный выступ, начинавшийся от входа и подобно языку вытягивающийся над черной бездной, где-то далеко внизу которой и шумел пресловутый ручей. Судя по эху, даже потолок пещеры уходил ввысь на сотни метров, но в остальном место казалось достаточно спокойным. Пространства на выступе оказалось достаточно, чтобы все могли комфортно разместиться, хотя ветер в этом зале был очень сильным. Зато можно было с уверенностью говорить, что на лагерь никто не посмеет напасть — единственный вход на природный козырек был узким и хорошо просматривался.

Многие с опаской подходили к самому краю выступа и пытались разглядеть что-нибудь внизу, но каскады песчаника, уходившие далеко на нижние уровни Диких тоннелей, терялись в абсолютной темноте. Аш и Манс примкнули к мужской половине лагеря и организовали свои спальные места ближе к окончанию каменного языка. Юноша с восторгом делился с профессором впечатлениями от разведывательной миссии. Лантея же решила спать вместе с Мерионой, которая предпочла разместиться дальше от простых хетай-ра, под укрытием небольшого скального обломка.

Практически у самого входа поставили стражей. Пятерым выжившим воинам поручили охранять пролом и следить за временем. Теперь, когда Мансу и его подручным удалось обеспечить лагерь светом, Лантея настоятельно порекомендовала Мерионе организовать некое подобие дежурства возле пятиминутных молитвенных песочных часов. Стражи, сменяясь каждые полтора часа, должны были, не отрываясь, следить за временем, делая соответствующие отметки, чтобы разбудить выживших ровно через восемь часов сна. Это позволило всем хетай-ра, наконец, вернуться в четкие рамки правильного восприятия времени.

Однако полноценно выспаться Лантее и Мерионе не дали. Когда над стоянкой уже давно разносилось лишь сонное дыхание выживших, сестер неожиданно разбудил чей-то дрожащий голос:

— Матриарх, сестра матриарха… Простите, пожалуйста, что прерываю ваш сон… — это говорила одна из стражниц, выглядела она крайне встревоженной.