Правительница Д'Хары (СИ)

Рал снисходительно улыбнулся. Никки твердо смотрела ему в глаза, желая доказать, что все, что он пытался поведать ей, было абсолютно бесполезно.

— Ты была бы права, если бы не один аспект. Его появление здесь и сейчас напрямую связано с Чумой, которую одна из твоих бывших сестер вынесла из Храма Ветров. Попробуй она перенести его сюда в обход Храма, возможно, все завершилось бы несколько иначе.

— О чем ты говоришь?

— Ведь ты знаешь о пророчестве, связывающем окончание эпидемии и появление на свет ребенка-Исповедника? Когда Сестра Джеганя вторглась в Храм, мы, духи, охраняющие его, должны были восстановить существующий баланс и вернуть назад забранные ею Чуму и ту магию, что позволила стереть временные границы, которые испокон веков поддерживала завеса.

— Но эпидемия началась гораздо раньше, чем здесь появился Томас.

— Я только что сказал, что они забрали лишь магический артефакт, который был способен ослабить действие завесы. Это отнюдь не значит, что они должны были воспользоваться им в следующее же мгновение — в конце концов, это было физически невозможно. Артефакт не мог подействовать, пока самого Томаса не было в нашем времени. Сейчас его существование зависит от Подземного Мира, поскольку значительная часть его энергии осталась там при перемещении сквозь завесу, а потому его жизненные силы привязаны к ребенку, которого несет Мать-Исповедница.

— И когда он появится на свет, Томас умрет, — в конце концов, она констатировала факт, который изначально был очевиден для нее и из-за которого она и решилась на столь опасную затею. — Я знала это. Так что именно я сделала неправильно, попытавшись предотвратить его смерть?

— Ты слишком нетерпелива даже для человека, которому минуло триста лет, — сухо заметил он. — Начнем с того, что, совершая обряд, ты не обладала тем артефактом, что перенес его сюда. Одного заклинания было достаточно лишь для того, чтобы преодолеть половину пути и направить его в Подземный Мир. Верно, что он, подобно океану, омывает Жизнь со всех сторон, во всех ее временах и во всех ее проявлениях, но, даже правильно определив время и место, откуда он был перемещен сюда, ты не смогла бы направить искру его дара в нужном направлении. Теперь ты понимаешь, к чему я веду?

— Допустим. Но как мы оказались здесь? — она обвела рукой стеклянный купол, мраморные стены и змеевидные колонны. — Судя по тому, что ты сказал, мы оба должны были умереть.

— За это ты должна поблагодарить меня и других духов, — безо всяких эмоций ответил он ей. — Мы вовремя спасли вас от этой участи, только поэтому вы оба все еще живы.

— Что ж, спасибо, — буркнула она, совершенно загнанная в тупик всем этим бессмысленным диалогом. Она начала прокручивать прядку светлых волос между пальцами, думая о том, что ей следовало делать дальше. Ее голову не посетила ни одна разумная мысль, и это ничуть не радовало.

— И чего же духи ждут от меня? Бездействия?

— Не в твоих силах исправить произошедшее.

— А что насчет Ричарда? А Кэлен?

Ни единый мускул на лице Рала не дернулся от упоминания имени его сына. Колдунья решила, что это было одно из последствий жизни в Подземном Мире, его безэмоционального и безразличного менталитета.

— Вы все бессильны в этой ситуации. Все произойдет так, как должно, — лаконично заверил он ее, но при это на его лице промелькнуло бесформенное подобие скорби. Отсутствие всякой конкретики в его словах начинало раздражать Никки. — Цена установлена, и она должна быть уплачена. Даже если цена этого — жизнь моего внука.

Наступило тяжелое молчание. Весь план Никки, который практически сразу пошел не так, теперь просто рухнул, словно карточный домик. В фундаменте этого домика изначально недоставало важной части — артефакта.

Пространство вокруг начало стремительно меняться. Все тени, покинувшие даже самые отдаленные уголки идеально круглой залы, сгустились прямо в ее центре. Из этого темного пятна, буквально из ничего, стали вырисовываться человеческие очертания, принадлежавшие, без сомнения, Томасу. Он светился ярче, чем полуденное солнце, и только спустя минуту все его тело приобрело обычный, не энергетический, но вполне материальный вид. Никки догадалась, что таким же образом здесь появилась и она.

Он был лишен ориентации но, оказавшись на твердом каменном полу, немедленно поднялся на ноги. Сперва он заметил женщину, лишь затем его взгляд столкнулся с фигурой духа. Старший Рал, который, наоборот, становился все прозрачнее и прозрачнее, напоследок одарил Томаса взглядом, невероятно редким и ценным благодаря тому, что он был свойственен лишь небезразличным родителям. Хоть Даркен Рал и пытался только что убедить ее, Никки, в своей способности слепо повиноваться предначертанному, в действительности судьба Томаса была ему совершенно не безразлична. Именно поэтому это и причиняло такую духовную боль его бестелесному существу.