Правительницы России

От Святой Софии повезли Ольгу царёвым путём — мимо столпа Константина Великого, изваянного из красного мрамора и привезённого из Рима в незапамятные времена. Затем увидела она летний дворец константинопольских патриархов, а неподалёку две огромные церкви — Святой Ирины и женского монастыря святой Богородицы, в коем покоилась глава Иоанна Златоуста.

«В церкви Святой Ирины, — поведал Ольге ехавший с нею в карете придворный толмач, бойко говоривший и по-гречески и по-славянски, — стоят мраморные гробницы многих восточноримских императоров». Рассказал ей толмач и о подземном хранилище воды, кою назвал он «цистерною Филоксена». Толмач сказал, что вода хранится на глубине в семь саженей, в гигантском бассейне, окружённом более чем двумя сотнями колонн. Оттого, что сам Нестор в Царьграде не бывал, он не мог представить себе, в какой последовательности видела всё это Ольга. Однако знал, что в конце царёва пути ждал её императорский дворец.

Взяв в руки «Описание царского церемониала», узнал Нестор, что было с нею более ста человек мужчин и женщин, и знатных и незнатных, плывших вместе с княгиней в Царьград. И было это, как свидетельствовал император Константин, 9 сентября 957 года по Рождеству.

Нестор снова взялся за перо и вывел: «И царствовал тогда цесарь Константин Багрянородный, сын Льва Философа, и пришла к нему Ольга, и увидел царь, что она очень красива лицом и разумна, подивился её разуму, беседуя с нею, и сказал ей: «Достойна ты царствовать с нами в столице нашей». Она же, уразумев смысл этого обращения, ответила цесарю: «Я язычница. Если хочешь крестить меня, то крести меня сам, — иначе не крещусь». И крестил её царь с патриархом.

Просветившись же, она радовалась душой и телом. И наставил её патриарх в вере, и сказал ей: «Благословенна ты в жёнах русских, так как возлюбила свет и оставила тьму. Благословят тебя русские потомки в грядущих поколениях внуков твоих». И дал ей заповеди о церковном уставе и о молитве, и о посте, и о милостыне, и о соблюдении тела в чистоте. Она же, наклонив голову, стояла, внимая учению, как губка напояемая, и поклонилась патриарху со словами: «Молитвами твоими, владыка, пусть буду сохранена от сетей дьявольских».

И было наречено ей в крещении имя Елена, как и древней царице — матери Константина Великого. И благословил её патриарх, и отпустил».

«После крещения призвал её царь и сказал ей: «Хочу взять тебя в жёны себе». Она же ответила: «Как ты хочешь взять меня, когда сам крестил меня и назвал дочерью. А у христиан не разрешается это — ты сам знаешь». И сказал ей царь: «Перехитрила ты меня, Ольга». И дал ей многочисленные дары, золото и серебро, и паволоки, и сосуды различные; и отпустил её, назвав своею дочерью. Она же, собравшись домой, пришла к патриарху и попросила у него благословения вернуться, и сказала ему: «Люди мои язычники, и сын мой — язычник, да сохранит меня Бог от всякого зла». И сказал патриарх: «Чадо верное! В Христа ты крестилась и в Христа облеклась, и Христом сохранит тебя и избавит тебя он от дьявола и от сетей его».

И отправилась она с миром в свою землю, и пришла в Киев. И прислал к ней греческий царь послов со словами: «Много даров я дал тебе. Ты ведь говорила мне: когда возвращусь в Русь, много даров пришлю тебе: челядь, воск и меха и воинов в помощь».

Отвечала Ольга через послов: «Если ты постоишь у меня в Почайне, как я в гавани твоей Суду, то тогда дам тебе». И отпустила послов с этими словами. Нестор хотел было добавить, что Почайна — речка под Киевом, но не стал, подумал: «Зачем сие писать, ведь и через сто лет Почайна Почайной и останется».

А потом написал он: «Жила же Ольга вместе с сыном своим Святославом, и учила его мать принять крещение, но он и не думал и не прислушивался к этому; но если кто собирался креститься, то не запрещал, а только насмехался над тем. Ибо полагал, что для неверующих вера христианская юродство есть... Ибо не знают, не разумеют те, кто ходят во тьме и не ведают славы Господней... Огрубели сердца их, с трудом уши их слышат, а очи видят... Ибо сказал Соломон: «Дела нечестивых далеки от разума... Потому что звал вас и не послушались меня, направил слова и не внимали мне, но отвергли мои советы, и обличений страха Божьего не избрали для себя, не приняли совета моего, презрели все обличения мои». Так и Ольга часто говорила: «Я познала Бога, сын мой, и возрадуюсь, если и ты познаешь — тоже станешь радоваться». Он же не внимал тому, говоря: «Как мне одному принять иную веру. А дружина моя станет насмехаться». Она же сказала ему: «Если ты крестишься, то и все сделают то же». Он же не послушался матери, продолжая жить по языческим обычаям, не зная, что кто матери не послушает — в беду впадёт, ибо сказано: «Если кто отца или матери не послушает, то смерть примет».