Право быть

Не самый неожиданный вариант ответа, хотя самый неприемлемый для меня. И самый неприятный. Герцог намерен умереть сегодняшним утром? Почему с моей помощью, понятно: самый удобный повод, тем более заблаговременно заготовленный. Но почему умереть? Также вполне понятен намек, что в случае отказа принять деньги все то же самое мне придется исполнять совершенно бесплатно. И нет ни малейших сомнений, что придется, потому что мне прощаться с жизнью совсем уж ни к чему, а мой противник — далеко не последний боец в королевстве.

Что же получается? Выхода нет? Есть, но не слишком достойный. Я всегда могу позвать на помощь Борга. Может быть, так и следует поступить? Плюнуть на честь герцога, ведь, в конце концов, его жизнь значит для государства намного больше. Разумное решение. Вот только сначала нужно попробовать узнать, какие соображения руководили Магайо-ном, потому что после явления рыжего великана он вряд ли захочет со мной разговаривать.

— Зачем вам нужно умереть?

— А зачем вам нужно это знать? Попробуете отговорить? Или примените другие меры? Может, стражу позовете?

Он верно угадал возможное развитие событий. Да и не мог не угадать, с его-то опытом! Но если до сих пор не прервал беседу и не ушел, значит, на что-то рассчитывает. И все же обидно. Неужели я выгляжу человеком, готовым за деньги пойти на любой риск?

— Может, и позову. Но не раньше, чем услышу ваш ответ. Я знаю, почему вы вызвали меня на дуэль, но в ту минуту вы явно не собирались прощаться с жизнью. Что же изменилось за прошедшие дни?

Герцог сорвал с розового куста полураскрывшийся цветок и смял его в кулаке.

— Немногое. И одновременно все, что только могло измениться.

— Вы желаете кому-то отомстить своей смертью? Может быть, мне?

Мешанина лепестков скорбно упала на траву.

— Положим, у меня есть на примете люди, кому я хотел бы доставить неприятности даже своей кончиной, но… Вам-то за что? За то, что исполняли свою службу? Напротив, следовало бы вас поблагодарить, от всего сердца. И я бы поблагодарил, если бы…

Похоже, действительно случилось нечто страшное, если человек посчитал смерть наилучшим решением проблемы. Но что именно? Мне очень важно узнать правду. Хотя бы правду герцога.

— Давайте договоримся, дуве. Вы расскажете, почему собираетесь умереть, а я вас выслушаю.

— Неравноценный обмен, не так ли?

Повторяю с нажимом:

— Я выслушаю вас. И приму решение только после этого. Если вам удастся меня убедить, решение окажется в вашу пользу.

— Хотите сказать, что даете мне шанс сохранить деньги?

Можно было ответить в похожем тоне. Вот только, если бы я поддался на невинную уловку, Магайон насторожился бы уже основательно. Набивание цены понятно, привычно, недостойно уважения, зато просчитываемо на три хода вперед. А если человек внезапно отказывается от денег под, мягко говоря, блаженным предлогом, сия странность вызывает непоколебимое недоверие и отступление на заранее подготовленные позиции. Коль скоро мой противник желает закончить земной путь, он наверняка продумал все пути достижения поставленной цели, а мне не хочется допускать к телу герцога убийцу со стороны. Каким же образом действовать дальше?

Посмотрим на мир глазами Магайона. Он ведь не повесился на воротах своего особняка, не нырнул в канал, не напичкал себя ядом, то бишь не совершил презираемого всеми поступка самоубийства. О чем это может свидетельствовать? Герцог не станет нарушать традиции общества без веской причины. И о назначенной дуэли он вcпомнил именно поэтому: вот хороший шанс проститься с жизнью, соблюдая писаные и неписаные законы чести. Но человек, возводящий на престол подобные идеалы, должен верить и в кое-что иное. Кое-что, растворенное в воздухе мира и одновременно парящее над ним.

— Я даю вам шанс умереть с чистой совестью, дуве. Не думаю, что, вынудив или подкупив убийцу, вам удастся предстать перед Серой Госпожой в лучшем свете.

Взгляд герцога замер, столкнувшись с моим.

— Да, я знаю, о чем говорю. Еще как знаю! Я заглядывал в ее ласковые очи и дышал чистейшей свежестью ее умиротворяющего дыханья. Она щедра на прощение, это правда, но заставлять юную и бесконечно занятую даму взвешивать на хрупких ладонях лишнюю горсть грехов… Мужчины так не поступают. Не правда ли?

— Может быть, вы и правы.

Не знаю, что он смог прочитать в моих глазах. Не знаю, что я сам смог выразить взглядом. Неважно. Мгновения безмолвной беседы прошли, и Магайон принял решение:

— Я расскажу, как вы того и хотели. Настолько честно, насколько получится. К сожалению, вас не было на допросах…

— Мое дело маленькое, дуве. До вынесения приговоров таких, как я, не допускают.

Герцог усмехнулся:

— Скорее всего, зря. Но пусть это остается на их совести… Насколько мне стало известно, именно вы обратили внимание на мои изменения. Как вам удалось это сделать?

— Я видел вас раньше. Видел, как вы поступаете… в разных обстоятельствах. Видел и запоминал. Не нарочно, не думайте! Просто, что бы вы ни делали, ваши поступки врезаются в память.