Право и монополии в современной России

Например, в и. 10 ст.4 указывается, что монополистическая деятельность – это злоупотребление хозяйствующим субъектом, группой лиц своим доминирующим положением, соглашения или согласованные действия, запрещенные антимонопольным законодательством, а также иные действия (бездействие), признанные в соответствии с федеральными законами монополистической деятельностью. Вся глава 2 Закона «О защите конкуренции» дублирует эту общую дефиницию, повторяя тот же запрет на монополистическую деятельность и лишь перечисляя ее формы и виды – 11 вариантов злоупотребления доминирующим положением (п.1 ст.10), 5 видов ограничивающих конкуренцию соглашений хозяйствующих субъектов (п.1 ст.11) и т. п. По той же модели построена глава 2.1 «Недобросовестная конкуренция».

Помимо разнообразных общих и специальных запретов, нормативный контент рассматриваемой части закона «О защите конкуренции» также включает в себя следующее:

– диспозитивные гарантии против монополистической деятельности, например, положения о возможности введения правил недискриминационного доступа на товарные рынки (п.3 ст.10), включая требования к содержанию данных правил (пп.5–6 ст.10);

– прямые или косвенные дозволения как исключения из общего запретительного режима; к прямым дозволениям относятся положения с формулировкой «допустимость», например, ст.12 «Допустимость «вертикальных» соглашений», ст.13 «Допустимость действий (бездействия), соглашений, согласованных действий, сделок, иных действий»; к косвенным дозволениям – нормативные изъятия, например: «Указанные в настоящей статье запреты не распространяются на согласованные действия хозяйствующих субъектов, совокупная доля которых на товарном рынке не превышает двадцать процентов и при этом доля каждого из которых на товарном рынке не превышает восемь процентов» (п.5 ст.11);

– элементы процессуального регулирования, касающиеся порядка применения данных запретов и дозволений, например: «Хозяйствующий субъект вправе представить доказательства того, что его действия (бездействие), указанные в части 1 настоящей статьи (за исключением действий, указанных в пунктах 1, 2, 3, 5, 6, 7 и 10 части 1 настоящей статьи), могут быть признаны допустимыми в соответствии с требованиями части 1 статьи 13 настоящего Федерального закона» (п.2 ст.10).

В отношении управомочивающих норм стоит еще раз заметить, что в данной части Закона «О защите конкуренции» (центральной по своему регулятивному значению) они занимают сугубо подчиненной положение. Разрешающие нормы здесь появляются лишь в качестве особых случаев, которые лишь подчеркивают общий правовой режим, который можно охарактеризовать как радикально-запрещающий.

Поскольку запрет относится к такому типу правовых средств, как ограничения[61], то, следовательно, общим ориентиром первых глав Закона «О защите конкуренции» является противодействие определенному кругу фактически существующих проявлений хозяйственной деятельности путем придания им противоправного характера.

Совершенно иной характер носит оставшаяся часть Закона «О защите конкуренции», включающая главы 4-10. В их составе запрещающую направленность имеет лишь ст.17 «Антимонопольные требования к торгам, запросу котировок цен на товары, запросу предложений». В остальном доминируют следующие модели правового регулирования:

1. Обязывающие нормы, формулируемые с использованием оборотов «должны», «обязаны», «подлежат», например: «запрашиваемые сведения и документы должны быть представлены в антимонопольный орган до рассмотрения жалобы по существу» (п.15.2 ст. 18.1), «подлежат государственному контролю сделки…» (п.1 ст.26.1), бязаны исполнять решения и предписания антимонопольного органа в установленный такими решениями и предписаниями срок» (ст.36);

2. Управомочивающие нормы, которые, в свою очередь, выступают в двух разновидностях:

а) Положения, внешне сформулированные как дозволения, но по своей нормативной природе тяготеющие к долженствованию. Примером может служить п.1 ст.17.1: «Заключение договоров аренды, договоров безвозмездного пользования, договоров доверительного управления имуществом, иных договоров, предусматривающих переход прав владения и (или) пользования в отношении государственного или муниципального имущества, не закрепленного на праве хозяйственного ведения или оперативного управления, может быть осуществлено только по результатам проведения конкурсов или аукционов на право заключения этих договоров…».

Хотя в тексте данного пункта вроде бы использовано слово «может», он, во-первых, находится в составе главы, именуемой «Антимонопольные требования…»; во-вторых, его нормативный смысл состоит не столько в разрешении заключать те или иные договоры, – что вытекало бы, в общем-то, из общего гражданско-правового принципа свободы договора, – сколько, наоборот, именно в ограничении данной свободы, которое выражается в обязанности предварительно провести конкурс или аукцион;