Право – язык и масштаб свободы

Разрушение двух империй Российской (русской Православной) и Советской (интернациональной, коммунистической), не привело к образованию третьей. Современная Россия, является одним из других равных государственных образований современного мира. Точно так же, как в самой России равным статусом и равными правами (но не обязанностями) обладают Алтайский Край и Республика Алтай, Краснодарский край и Республика Адыгея, так и на международной арене сегодняшняя Россия (бывшая РСФСР) по своему государственному статусу (члена ООН) равна таким вновь образованным государствам как Эстония, Латвия, Молдавия и др. Это не принижает политико-правового статуса Российской Федерации, но и не возвеличивает его. В государственном и социальном устройстве Российской Федерации по прежнему возобладает идея равенства, ранее ставшая гибельной для двух Великих Империй. О современной России как об империи руководствующейся в своей жизнедеятельности имперской идеей говорить не только не принято, но и чревато. Недопустимость единой государственной идеологии закреплена на конституционном уровне. Но ведь без единой национальной идеи нет единой нации, а без иерархии нет государства в буквальном его понимании.

2.6. Свобода и наказание в виде «лишения свободы»

Под наказанием в виде лишения свободы в современном российском уголовном и уголовно-исполнительном законодательстве понимается содержание осужденного в одном из специализированных учреждений уголовно-исполнительной системы: исправительной колонии, колонии-поселении, лечебном исправительном учреждении, воспитательной колонии, тюрьме. Вместе с тем, правоограничения, аналогичные установленным наказанием в виде лишения свободы, применяются к лицам, содержащимся в следственных изоляторах и с точки зрения презумпции невиновности считающимся невиновными, осужденным военнослужащим отбывающим наказание в виде ареста и содержания в дисциплинарной воинской части и т. п. Получается, что человека можно подвергнуть одним и тем же, либо однопорядковым лишениям, но в одном случае, будет считаться, что он лишен свободы, а в другом случае, что лишения свободы не происходит. Нелогичность такого подхода, на наш взгляд, очевидна. Кроме того, следует акцентировать внимание на несоответствие названий видов учреждений целям уголовного наказания. В современной России, в качестве унифицированного названия используется термин «исправительное учреждение». Вместе с тем, в процесс исполнения наказаний вовлечены воспитательные колонии (воспитательные центры), исправительные колонии, колонии-поселения, тюрьмы, дисциплинарные воинские части, лечебные исправительные учреждения, арестные дома. В соответствие с действующим УК России, к целям уголовного наказания отнесены: восстановление социальной справедливости; исправление осужденных; предупреждение совершения новых преступлений. Если следовать логике целевого подхода, то получается, что в отношении несовершеннолетних осужденных, в качестве целевой установки деятельности определяется воспитание (не отнесенное к целям уголовного наказания). Что же касается дисциплинарных воинских частей, то возникает вопрос: какое отношение они имеют к уголовно-исполнительной системе и системе исполнения уголовных наказаний? Полагаем, что данный сегмент является историческим анахронизмом, который должен быть купирован. Принцип равенства всех перед законом и судом, предполагает привлечение к уголовной ответственности за совершение преступлений предусмотренных действующим уголовным законом всех граждан, не зависимо от их социально-профессионального статуса. Не понятно, почему за совершение одного и того же преступления военнослужащий офицер должен подвергаться одному наказанию, а солдат служащий по призыву другому. Кроме того, не может не вызывать критики сам факт существования в министерстве обороны, собственных учреждений исполнения уголовных наказаний, кстати, как и специализированных постоянно действующих военных судов и военной прокуратуры. Такая система структурирования ведомственных правоохранительных и судебных органов, с одной стороны подвержена многочисленным коррупционным рискам, а с другой представляет реальную угрозу обеспечению и защите прав и законных интересов личности.