Право истинной пары

Я возмущенно подняла брови, показывая этим, что недовольна его поведением, но тут же улыбнулась. Такое поведение вовсе не было мне свойственно.

— Меня Тагир просто просит зайти к нему, — объяснил он.

— Вы уже научились обмениваться мыслями? Я рада за вас. Иди, — поцеловала я его в щеку. — Приходи скорее, я буду ждать.

— Непременно, — не дал он мне пойти в ванную комнату, схватил за талию одной рукой и прижал к себе. Он несколько раз чмокнул меня в губы и прижался губами к волосам. — Теперь иди.

Пока набиралась вода, добавила масла и немного пены. Вошла в воду с необычайно прекрасным настроением. Я так радуюсь открытиям братьев, что сама становлюсь окрыленной и в меру счастливой. Они начали чувствовать друг друга, а это уже границы возможностей братьев-близнецов. С такими мыслями, я пролежала в ванне полчаса, а когда вода остыла, я осторожно вышла из воды и, укутавшись в халат, перебралась в спальню, дожидаться Тиграна.

Задремала прямо сидя на мягком кресле. Не раскрывая глаз, я сладко потянулась и увидела полоску света, проскользнувшую через щелку открытой двери. Опустила ноги на пол и мягко ступила на палас. Посмотрела на часы, стоящие на тумбочке — без двадцати минут два. Почему Тигран так долго отсутствует?

Взглянув на себе в зеркало, ужаснулась: я все еще была укутана в полотенце. Вниз спускалась в халате. Наверху никого не было, и я решила проверить гостиную на первом этаже, так как именно оттуда доносились голоса. Я пошла на звук и оказалась среди гущи событий.

Вся семейка была в сборе — Арабелла с Разилем, Тигран и Тагир. Они все сидели друг напротив друга. Я перевела взгляд на стол, где в разброс лежали какие-то бумаги.

— Амалия, не хотел тебя будить… — начал Тигран, но Арабелла прервала его.

— Она же часть нашей семьи, не так ли? — язвительно фыркнула она. — Она не может присутствовать здесь! Ты должна уйти, сейчас же!

— Мама! — крикнула Тагир. — Ты не можешь так поступить!

Я опустила глаза, не желая находиться в такой обстановке. Что я еще могла сделать? Сделала шаг назад, но Тигран рывком оказался рядом со мной, взял за руку и произнес:

— Она будет моей женой и мне плевать, что ты об этом думаешь!

— Я знаю, Тигран, — сквозь навернувшиеся слезы, произнесла Арабелла. — Я уже поняла, что тебе все равно на мое мнение. И это после того, как ты не пришел ко мне, как только узнал о том, что твоя семья здесь, рядом с тобой!

Я честно старалась держать себя в руках, но сожаление к этой женщине вышло за пределы моих возможных чувств. Я перевела свой взгляд на Тиграна, держащего меня за руку, и тихо прошептала:

— Побудь с матерью, она ведь в шоковом состоянии. Со мной ничего не будет.

На этот раз ответил Разиль:

— Тигран, пожалуйста, не будь жесток с матерью. Амалия права, она до сих пор не может поверить в твое чудесное спасение, а ты…

— Разиль, мама начала набрасываться на Амалию как только она перешагнула порог этой комнаты, позабыв о том, что я вообще нахожусь перед дней. И что ты предлагаешь мне делать? Она моя будущая жена и она…

— Она супруга твоего брата! Это невозможно! — начала кричать Арабелла, встав со своего места. — Тагир, хоть ты что-нибудь скажи! Он не может жениться на ней! Вы связаны!

— Вот, пожалуйста! — Тигран вклинился в монолог своей матери. — Сейчас мама больше переживает за честь своей семьи, а не за меня. Какой еще шок она испытывает?

Я хотела сказать, что мы никогда с Тагиром не были по-настоящему женаты, но этого делать было ни в коем разе нельзя. Нас могли жестоко наказать, это каралось смертью…

— Сейчас мы все ложимся спать, а утром разберемся, что с этим всем делать! — актерскому мастерству Арабеллы можно было только позавидовать… — Вы, — она указала на нас. — Спите раздельно. Тагир со своей супругой, а ты, Тигран, в спальне для гостей.

— Я еще и гостем оказался, — возмутился Тигран, но не стал больше отвечать на нападки матери.

Но я не поняла одного. Да, Арабелла немного черствая женщина и не всегда могла показывать свои эмоции окружающим ее людям, но как она могла себя так вести, когда узнала о том, что ее якобы погибший сын жив? Выждала паузу и в полной мере оценила ситуацию, в которую мы только что попали. Ясно, что нет никаких признаков вспыхнувшей любви матери к сыну, но главный вопрос, мучающий меня: разве такое вообще возможно?

Арабелла столько лет не могла поверить в то, что ее сын погиб в той страшной аварии, верила и надеялась, что его душа спокойна. А тут… тут он стоит перед ней, а она только отчитывает его за любовь, которую он проявляет и чувствует ко мне? Здесь что-то неладное… И я это обязательно выясню.

— Амалия, идешь?

Обернулась к Тагиру и четко выговорила каждое слово:

— Ты спишь на диване.

— Естественно, а где же еще? — пожал он плечами. — Пойдем спать, — обнял он меня за плечи. — Завтра все более или менее прояснится, обещаю тебе.

Амалия

— Честное слово, думала, что после всего случившегося меня уже ничего не смогло бы удивить, но я ошибалась. Причем очень сильно…

— Амалия, ты поспать не хочешь? — Тагир открыл один глаз и вымученно глянул снизу вверх.